развернуть
400066, г. Волгоград, пр. Ленина, д. 8, 400005, г. Волгоград, пр-т Ленина, д. 53 А
Тел.: (8442) 38-21-98, 23-87-44
oblsud.vol@sudrf.ru
показать на карте
Тел.: (8442) 38-21-98, 23-87-44
oblsud.vol@sudrf.ru
показать на карте
УТВЕРЖДЕН
Постановлением президиума
Волгоградского областного суда
от «21» февраля 2018 года
Обзор апелляционной и кассационной практики
судебной коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда
за 2 полугодие 2017 года
Оглавление
TOC \o "1-3" \h \z \u I. Нарушения уголовного закона. 20
В настоящем обзоре проанализирована практика районных (городских) судов города Волгограда и Волгоградской области по рассмотрению уголовных дел и материалов во втором полугодии 2017 года, а также выявлены характер и причины ошибок, послуживших основанием для изменения или отмены судебных решений.
Основные итоги 2017 года
В 2017 году судебной коллегией по уголовным делам Волгоградского областного суда в апелляционном порядке проверены 1869 приговоров районных судов в отношении 2174 лица, что на 2,0% больше по лицам, чем в 2016 году (1843 приговора на 2130 лиц). При этом:
оставлено без изменения – 1540 приговоров на 1765 лиц,
отменено – 93 приговора на 135 лиц,
изменено – 236 приговоров на 274 лица.
Показатели стабильности приговоров за 2017 год в сравнении с 2016 годом составили 94,2% (95,2%), утверждаемости – 81,2% (82,1%).
Наибольшее количество отмен по приговорам имеют:
Волжский городской суд – в отношении 8 лиц;
Красноармейский районный суд – в отношении 7 лиц;
Центральный, Михайловский районные суды – в отношении 6 лиц.
Наибольшее количество изменений по приговорам имеют:
Волжский городской суд – в отношении 23 лиц;
Михайловский районный суд – в отношении 10 лиц;
Ворошиловский, Кировский, Центральный районные суды и Камышинский городской суд – в отношении 8 лиц;
Светлоярский районный суд – в отношении 7 лиц;
Красноармейский районный суд – в отношении 5 лиц;
Дзержинский, Советский, Тракторозаводский районные суды – в отношении 4 лиц.
Не отменялись и не изменялись приговоры, постановленные Алексеевским, Октябрьским, Чернышковским районными судами Волгоградской области.
Кроме приговоров, в апелляционном порядке проверены судебные решения (об избрании, продлении, изменении меры пресечения, в порядке судебного контроля, в порядке исполнения приговора) в отношении 1875 лиц, из которых отменены решения в отношении 208 лиц, изменены в отношении 16 лиц. Показатели стабильности за 2017 год в сравнении с 2016 годом составили 98,7% (98,6%), утверждаемости – 85,7% (85,6%).
В 2017 году на заседании президиума судьями кассационной инстанции доложено 156 постановлений, что на 44 больше, чем в 2016 году (112 дел).
При этом отменено 6 приговоров в отношении 6 лиц (в 2016 году также 6 приговоров на 6 лиц), изменено 27 приговоров на 29 лиц (в 2016 году – 37-38).
Кроме того, отменено 6 и изменено 1 постановление суда (в 2016 году – 5 постановлений).
Наибольшее количество отмененных и измененных приговоров по результатам кассационной практики имеет Волжский городской суд (в отношении 8 лиц).
Как показал анализ кассационно-апелляционной практики, в основном качество выносимых приговоров и иных решений по уголовным делам и материалам, рассматриваемым в уголовно-процессуальном порядке, соответствует предъявляемым законом требованиям, и, в целом, судьи правильно понимают и применяют на практике положения уголовно-процессуального и уголовного законов при рассмотрении уголовных дел по существу.
Вместе с тем следует отметить, что имеют место нарушения требований действующего законодательства (как материального, так и процессуального), которые влекли отмену или изменение судебного решения в апелляционном порядке.
Основаниями к отмене или изменению судебных решений являлись:
- несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции;
- существенные нарушения уголовно-процессуального закона;
- несправедливость приговора;
- неправильное применение уголовного закона.
Целью преступления, предусмотренного частью первой статьи 174-1 УК РФ является вовлечение денежных средств и иного имущества, полученного в результате совершения преступления, в легальный экономический оборот, а не совершение иных финансовых операций.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 13 декабря 2017 года отменен приговор Ворошиловского районного суда г. Волгограда от 09 октября 2015 года в отношении Ж. в части осуждения его по ч.1 ст.1741 УК РФ.
Суд первой инстанции признал доказанным, что Ж. в процессе осуществления преступной деятельности путем совершения финансовых операций аккумулировал денежные средства, полученные на банковский счет за незаконный сбыт наркотических средств, с целью придания им видимости законного происхождения, для последующего обналичивания, а также осуществления безналичных расчетов, то есть придавал правомерный вид владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами.
Между тем, президиум установил, что, квалифицируя действия Ж. по ч.1 ст.1741УК РФ, районный суд не дал оценки установленным им существенным обстоятельствам данного дела и не учел, что преступление, предусмотренное ст.1741УК РФ, относится к преступлениям в сфере экономической деятельности, и, соответственно, составообразующим элементом этого преступления является цель вовлечения денежных средств и иного имущества, полученного в результате совершения преступления, в легальный экономический оборот. Под легализацией денежных средств и иного имущества, полученных в результате преступления, понимаются не просто финансовые операции и сделки с имуществом, полученным преступным путем, но такие операции и сделки, целью которых является придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению ими с вовлечением в легальный экономический оборот, что отличает уголовно наказуемую легализацию от основного преступления, совершаемого с использованием финансовых инструментов. Совершение таких финансовых операций и сделок с имуществом, полученных преступным путем, в целях личного потребления также не образует состава легализации (п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 07 июля 2015 года №32).
Исходя из этого, по делам о незаконном обороте наркотиков и легализации полученных от этой деятельности денежных средств, необходимо отличать финансовые операции, целью которых является конспирация как способ получения дохода от незаконного оборота наркотиков, что охватывается соответствующими составами преступлений, предусмотренными главой 25 УК РФ, от финансовых операций, целью которых является придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению такими денежными средствами с последующим вовлечением их в легальный экономический оборот (внесение в уставный капитал организации, на банковский счет или вклад, покупка активов, приносящих доход, покупка и последующая продажа товаров, выполнение работ, оказание услуг и пр.).
Между тем, ни из содержания приговора, ни из материалов дела не усматривается, что денежные средства от продажи Ж. наркотиков переводились осужденным со своего счета с целью вовлечения их в последующем в легальный экономический оборот.
При установленных обстоятельствах президиум признал, что осуждение Ж. за легализацию является необоснованным, в связи с этим приговор в данной части отменил и уголовное дело прекратил за отсутствием в действиях осужденного состава преступления с признанием за ним права на реабилитацию.
(№44у-158/2017 судья Никитина Е.А.)
Вывод суда о направленности умысла виновного на незаконную перевозку без цели сбыта наркотических средств сделан судом без учета фактических обстоятельств дела, что повлекло изменение судебного решения.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 31 июля 2017 года Ч. осужден по ч.1 ст.158, ч.1 ст.158, пп. «б», «в» ч.2 ст.158, ч.1 ст.228 УК РФ.
Действия Ч. квалифицированы судом по ч.1 ст. 228 УК РФ как незаконные приобретение, хранение и перевозка без цели сбыта наркотического средства, совершенные в значительном размере.
Вместе с тем, в соответствии с пп. 7, 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14 хранение лицом во время поездки наркотического средства, приобретенного для личного потребления, не может квалифицироваться как незаконная перевозка наркотических средств и полностью охватывается признаком незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства.
Таким образом, поездка Ч. с незаконно приобретённым наркотическим средством на общественном транспорте от места приобретения до места жительства в пределах одного и того же населённого пункта по смыслу закона охватывается понятием незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства во время поездки, в связи с чем квалифицирующий признак «незаконная перевозка наркотических средств» вменён излишне.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Ч. изменил: исключил из обвинения Ч. квалифицирующий признак «незаконная перевозка наркотических средств», снизив назначенное наказание за преступление, а также по совокупности преступлений.
(№22-3675/17 от 18 сентября 2017 г.
Судья Семенова Н.П.)
Суд первой инстанции, правильно установив фактические обстоятельства по делу, дал неверную правовую оценку деянию, совершенному подсудимым.
По приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 30 июня 2017 года Д. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 115, ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Судом действия Д. по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ квалифицированы ошибочно, поскольку, как следовало из материалов дела, все действия Д. были совершены в отношении одной и той же потерпевшей П. в ходе ссоры, в течение короткого промежутка времени.
С учётом указанных обстоятельств, содеянное Д. следовало квалифицировать как одно преступление, совершенное с единым умыслом, и по фактически наступившим более тяжким последствиям, то есть по ч. 1 ст. 105 УК РФ, как убийство.
При таких данных квалификация действий осуждённого Д. по п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ является излишней, поскольку причинение лёгкого вреда здоровью потерпевшей полностью охватывается составом преступления, предусмотренным ч. 1 ст. 105 УК РФ.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Д. изменил: исключил осуждение Д. по п. «в» ч.2 ст. 115 УК РФ, исключил указание на применение ч.3 ст. 69 УК РФ. Постановил считать Д. осуждённым по ч.1 ст. 105 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы.
(№22-3432/2017 от 1 сентября 2017 года
Судья Иванцов С.В.)
По смыслу Примечания к статье 146 Уголовного Кодекса РФ при определении размера ущерба, причинённого в результате незаконного использования объектов авторского права, основным критерием выступает розничная стоимость их оригинальных (лицензионных) экземпляров на момент совершения преступления, с учётом количества этих экземпляров, включая копии произведений или фонограмм, принадлежащих различным правообладателям.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 8 июня 2017 г. Ш. осуждён по п. «в» ч.3 ст.146, ч. 2 ст. 273 УК РФ.
Суд же при определении особо крупного размера исходил из того, что Ш. установил нелицензионное программное обеспечение на два ноутбука.
Вместе с тем, по смыслу закона при определении размера ущерба следует исходить из количества приобретённого и хранимого экземпляра нелицензионного программного обеспечения, а не из количества системных блоков и ноутбуков, на которые установлено указанное контрафактное программное обеспечение.
Таким образом, Ш. незаконно использовал объекты авторского права, а равно приобрёл, хранил, перевозил контрафактные экземпляры произведений в целях сбыта, на сумму 706 600 рублей, а не 1413 200 рублей, как установил в приговоре суд, то есть в крупном, а не в особо крупном размере.
Кроме того, поскольку отдельные файлы были использованы Ш. для снятия ограничения функциональности ПО «Компас 3D V15.2», которое он без соответствующего разрешения правообладателя установил на два ноутбука, и без использования указанных данных файлов осуждённый не имел возможности реализовать умысел на незаконное использование объектов авторского права, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что действия осуждённого по использованию данных файлов охватываются составом преступления, предусмотренного ч.2 ст.146 УК РФ и дополнительной квалификации по ч.2 ст.273 УК РФ не требуют.
Учитывая, что имеются основания для отмены приговора, представителем потерпевшего в судебном заседании апелляционной инстанции заявлено ходатайство о прекращении уголовного дела на основании ст. 76 УК РФ, ст.25 УПК РФ, Ш., впервые совершившим преступление небольшой тяжести (ч.2 ст.146 УК РФ), условия, указанные в ст.25 УПК РФ, выполнены: он примирился с потерпевшим и загладил причинённый потерпевшему вред, прекращению уголовного дела по данному основанию не возражает, суд апелляционной инстанции полагал необходимым уголовное дело в отношении Ш. прекратить ввиду примирения с потерпевшим. Законных оснований для отказа в удовлетворении ходатайства представителя ООО «А–СП» о прекращении уголовного дела не имеется.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции переквалифицировал действия Ш. с п. «в» ч.3 ст.146 УК РФ на ч.2 ст.146 УК РФ, исключил осуждение Ш. по ч.2 ст.273 УК РФ. Приговор Волжского городского суда Волгоградской области от 8 июня 2017 года в отношении Ш. отменил. Производство по уголовному делу в отношении Ш. по ч.2 ст.146 УК РФ прекратил на основании ст.25 УПК РФ, ст.76 УК РФ ввиду примирения с потерпевшим.
(№22-3013/2017 от 10 августа 2017 г.
Судья Сапрыкина Е.А.)
При признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести. В случае назначения наказания по правилам ч.5 ст.69 УК РФ преступление, совершенное до постановления предыдущего приговора, не образует рецидива преступлений.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 09 августа 2017 года изменен приговор Светлоярского районного суда Волгоградской области от 18 ноября 2016 года в отношении П., исключено указание на наличие в его действиях особо опасного рецидива преступлений, признан в его действиях опасный рецидив преступлений, снижено назначенное наказание по совокупности преступлений и для отбывания наказания определена исправительная колония строгого режима.
Президиум установил, что при назначении наказания судом допущены нарушения требований уголовного закона.
Согласно п.«в» ч.4 ст.18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести.
В случае назначения наказания по правилам ч.5 ст.69 УК РФ преступление, совершенное до постановления предыдущего приговора, не образует рецидива преступлений (абз.4 п.44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания»).
Как следует из приговора суд указал, что П., ранее судим за совершение умышленных тяжких преступлений, в период непогашенных судимостей, вновь совершил преступления, относящиеся к категории тяжких, в связи с чем отягчающим обстоятельством в соответствии с п.«а» ч.1 ст.63 УК РФ признал в его действиях особо опасный рецидив преступлений, и назначил для отбывания наказания в соответствии с п.«г» ч.1 ст.58 УК РФ колонию особого режима.
Однако, из материалов уголовного дела усматривается, что по приговору мирового судьи судебного участка №48 Волгоградской области от 17 октября 2007 года и от 30 ноября 2017 года П. осужден за совершение преступлений небольшой тяжести, которые в силу п.«а» ч.4 ст.18 УК РФ не учитываются при признании рецидива преступлений, а также по приговорам Светлоярского районного суда Волгоградской области от 16 ноября 2007 года и от 11 января 2008 года - на основании ч.5 ст.69 УК РФ по совокупности тяжких преступлений, что образует одну судимость.
Таким образом, в действиях П. в соответствии с п.«б» ч.2 ст.18 УК РФ содержится опасный рецидив преступлений.
Неправильное определение вида рецидива повлияло на вид исправительного учреждения, назначенного П. для отбывания наказания, поскольку с соответствии с п.«в» ч.1 ст.58 УК РФ мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, при опасном рецидиве преступлений, если осужденный ранее отбывал лишение свободы, отбывание лишения свободы назначается в исправительных колониях строгого режима.
(№44у-103/2017 судья Моляров А.А.)
Признав необходимость применения положений ст. 64 УК РФ, суд распространил её действие не на все преступления, входящие в совокупность.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 19 июля 2017 года изменен приговор Жирновского районного суда Волгоградской области от 14 марта 2017 года в отношении С., смягчено назначенное ему по ч.2 ст.228 УК РФ наказание с применением ст.64 УК РФ и на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений.
Президиум пришел к выводу о том, что при назначении наказания осужденному С. судом не в полной мере соблюдены положения Общей части Уголовного кодекса РФ.
При отсутствии отягчающих обстоятельств и наличии такого смягчающего обстоятельства, как п.«и» ч.1 ст.61 УК РФ (активное способствование раскрытию преступления), суд при назначении наказания С. применил правила ч.1 ст.62 УК РФ, с учетом которых наказание по ч.2 ст.228 УК РФ не могло превышать 6 лет 8 месяцев лишения свободы, по п.«б» ч.3 ст.2281 УК РФ наказание не могло превышать более 15 лет лишения свободы.
Учитывая смягчающие обстоятельства, его отношение к содеянному, суд счел возможным не назначать С. дополнительное наказание, предусмотренное санкциями ч.3 ст.2281 УК РФ и ч.2 ст.228 УК РФ – штраф и ограничение свободы.
Совокупность установленных смягчающих наказание обстоятельств суд признал исключительной и назначил С. по п.«б» ч.3 ст.2281 УК РФ наказание с учетом положений ст.64 УК РФ. Свое решение суд мотивировал тем, что назначение наказания за данное преступление без применения данной нормы закона будет являться несправедливым и чрезмерно строгим, не соответствующим личности подсудимого и степени общественной опасности преступления, с учетом всех установленных по делу обстоятельств, в том числе сбытого подсудимым наркотического средства (марихуана).
Однако, признав смягчающие обстоятельства по обоим преступлениям в совокупности – исключительными, суд не мотивировал невозможность применения положений ст.64 УК РФ к наказанию, назначаемому по ч.2 ст.228 УК РФ, при том, что по своей общественной опасности и категории данного преступления, оно является менее опасным, нежели ч.3 ст.2281 УК РФ.
При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о существенном нарушении судом норм уголовного закона (Общей части УК РФ), повлиявшем на исход дела, в связи с этим применил к наказанию по ч.2 ст.228 УК РФ положения ст.64 УК РФ, а наказание, назначенное по совокупности преступлений, снизил.
(№44у-98/2017 судья Леванин А.В.)
Согласно п. «б» ч. 4 ст. 18 УК РФ, при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до 18 лет.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 1 февраля 2017 г. М. осужден по п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ.
Из материалов уголовного дела усматривается, что М. был осужден по приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 12 ноября 2010 г. по п. «а» ч.2 ст.161, ч.1 ст.228, ч.1 ст.231 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы условно, с испытательным сроком 3 года.
Указанный приговор присоединен к приговору названного суда от 21 июля 2011 г., присоединенный в дальнейшем к приговору от 17 января 2012 г., по которому М. отбывал наказание в виде лишения свободы.
Данные преступления согласно приговору совершены осужденным в несовершеннолетнем возрасте, что было признано судом смягчающим наказание обстоятельством.
Таким образом, особо опасный рецидив преступлений в действиях М. отсутствует.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. изменил: исключил из приговора указание на наличие в действиях М. особо опасного рецидива преступлений, признав наличие опасного рецидива преступлений; смягчил М. наказание по п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ до 2 лет лишения свободы; определил местом отбывания наказания в виде лишения свободы по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ М. исправительную колонию строгого режима.
(№22-3492/2017 от 7 сентября 2017 г.
Судья Солодкий Р.С. )
Нарушение требований ч. 2 ст. 18 УК РФ стало причиной изменения судебного решения.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 27 декабря 2016 года М. осужден по ч.3 ст.162 УК РФ, С. осуждена по ч.3 ст.162 УК РФ, С. осуждена по п. «а», «в», «г» ч.2 ст.161 УК РФ.
Определяя вид рецидива как особо опасный, суд не мотивировал своё решение в приговоре и допустил ошибку. Как видно из копий приобщенных к делу приговоров в отношении М., ранее за совершение особо тяжкого преступления он не осуждался, а поскольку наказание ему по всем приговорам назначалось на основании ч.5 ст.69 УК РФ, он не может рассматриваться как лицо, ранее дважды осуждавшееся за тяжкие преступления. Таким образом, условий, предусмотренных ч.3 ст.18 УК РФ не имеется, в действиях осуждённого в соответствии с ч.2 ст.18 УК РФ содержится опасный рецидив преступлений..
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. изменил: признал в его действиях опасный рецидив преступлений вместо особо опасного, смягчив ему наказание по ч.3 ст.162 УК РФ.
(№22-3219/2017 от 18 августа 2017 года
Судья Солодкий Р.С.)
В отдельных случаях внесенные в судебные решения связаны с принятием 22 декабря 2015 года постановления Пленума Верховного Суда РФ от №58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», в соответствии с пунктом 34 которого, если в результате применения статей 66 и (или) 62 УК РФ либо статей 66 и 65 УК РФ срок или размер наказания, который может быть назначен осужденному, окажется менее строгим, чем низший предел наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то наказание назначается ниже низшего предела без ссылки на статью 64 УК РФ.
Кроме того, согласно п.36 указанного постановления, если наряду с обстоятельствами, указанными в части 1 статьи 62 УК РФ, суд установит наличие других смягчающих обстоятельств, наказание должно назначаться с учетом всех смягчающих обстоятельств.
Постановлениями президиума Волгоградского областного суда изменены по данному основанию:
- приговор Дзержинского районного суда г.Волгограда от 17 ноября 2015 года в отношении Р., которому назначено максимальное наказание по правилам ч.3 ст.66 УК РФ без учета иных установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств.
(44у-87/2017 Судья Благова О.А.)
- приговор Кумылженского районного суда Волгоградской области от 20 июня 2014 года в отношении Г., которому назначено максимальное наказание по правилам ч.3 ст.66 УК РФ и ч.1 ст.62 УК РФ без учета иных установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств.
(44у-119/2017 судья Кузьмин Д.Е.)
- приговор Серафимовичского районного суда Волгоградской области от 19 февраля 2014 года в отношении В., которому назначено максимально возможное наказание по правилам ч.2 ст.66, ч.1 ст.62 УК РФ без учета иных установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств.
(№44у-120/2017 судья Голованов С.В.)
- приговор Дзержинского районного суда г. Волгограда от 13 января 2015 года в отношении С., которому назначено максимально возможное наказание по правилам ч.3 ст.66, ч.1 ст.62 УК РФ без учета иных установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств.
(№44у-137/2017 Судья Федоров А.А.)
- постановление Камышинского городского суда Волгоградской области от 01 июня 2010 года, которым приговор в отношении П. приведен в соответствие с Федеральным Законом №141-ФЗ от 29 июня 2009 года и наказание снижено, однако определено в размере, максимально возможном по правилам ч.1 ст.62 УК РФ, т.е. без учета иных имеющихся смягчающих наказание обстоятельств.
(№44у-126/2017 судья Иванцов С.В.)
Наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 04 октября 2017 года изменено постановление Волжского городского суда Волгоградской области от 14 октября 2016 года в отношении Ж., исключено указание о назначении наказания по ч.1 ст.158 УК РФ в виде лишения свободы сроком 1 год и назначено наказание в виде исправительных работ сроком 6 месяцев с удержанием из заработка 10% в доход государства, в связи с чем окончательное наказание по совокупности преступлений назначено по правилам п.«в» ч.1 ст.71 УК РФ.
Президиум установил, что приведя приговор в отношении Ж. в порядке ст.10 УК РФ в соответствие с Федеральным законом от 03 июля 2016 года №323-ФЗ и переквалифицировав его действия по преступлению от 26 июня 2014 года (потерпевшая П.) с ч.2 ст.158 УК РФ на ч.1 ст.158 УК РФ, суд за данное преступление назначил наказание в виде лишения свободы, не приняв во внимание требования ч.1 ст.56 УК РФ, согласно которым наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных статьей 63 настоящего Кодекса, за исключением преступлений, предусмотренных частью первой статьи 228, частью первой статьи 231 и статьей 233 настоящего Кодекса, или только если соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.
Из приговора усматривается, что Ж. не судим, при назначении наказания судом были установлены обстоятельства, смягчающие наказание: полное признание вины, раскаяние в содеянном, явки с повинной по всем преступлениям и активное способствование раскрытию и расследованию всех преступлений, а отягчающих обстоятельств не установлено.
Санкция ч.1 ст.158 УК РФ помимо лишения свободы предусматривает наказание в виде штрафа в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательные работы на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительные работы на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до двух лет, либо принудительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до четырех месяцев.
При установленных обстоятельствах президиум пришел к выводу о необходимости назначения Ж. по ч.1 ст.158 УК РФ наказания, не связанного с лишением свободы, а окончательного наказания по совокупности преступлений - с применением правил п.«в» ч.1 ст.71 УК РФ.
(№44у-125/2017 судья Воронов В.В.)
Лицо не может нести ответственность дважды за одно и то же преступление.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 06 декабря 2017 года изменен приговор Клетского районного суда Волгоградской области от 19 ноября 2014 года (с учетом изменений, внесенных постановлением Камышинского городского суда Волгоградской области от 27 октября 2017 года) в отношении Т., исключено указание о назначении ему наказания на основании ч.5 ст.69 УК РФ.
Президиум установил, что окончательное наказание Т. суд назначил на основании ч.5 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания по п.«в» ч.2 ст.158 УК РФ с наказанием по приговору Суровикинского районного суда Волгоградской области от 04 сентября 2014 года, которое ранее учитывалось при назначении Т. окончательного наказания в соответствии с ч.5 ст.69 УК РФ по приговору Мостовского районного суда Краснодарского края от 11 ноября 2014 года, о чем суду на момент рассмотрения уголовного дела известно не было.
Признав, что Т. не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление, президиум исключил указание о назначении ему наказания на основании ч.5 ст.69 УК РФ и постановил считать его осужденным по приговору Клетского районного суда Волгоградской области от 19 ноября 2014 года (с учетом изменений, внесенных постановлением Камышинского городского суда Волгоградской области от 27 октября 2017 года) по ч.1 ст.158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2016 года №323-ФЗ) к 8 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
(№44у-150/2017 судья Белякова С.А.)
При назначении наказания в соответствии со ст. 70 УК РФ к наказанию, назначенному по последнему приговору, суд ошибочно присоединил наказание в размере, превышающем неотбытую часть наказания по предыдущему приговору.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 13 декабря 2017 года изменен приговор Камышинского городского суда Волгоградской области от 06 марта 2017 года в отношении Д., который осужден по ч.3 ст.30, ч.1 ст.159, ч.1 ст.159, ч.2 ст.159, ч.3 ст.30, ч.2 ст.159 УК РФ на основании ч.2 ст.69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы и в соответствии с ч.4 ст.70 УК РФ по совокупности с неотбытым наказанием по приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 05 июня 2008 года к 4 годам 6 месяцам лишения свободы.
Президиум установил, что назначая Д. окончательное наказание на основании ст.70 УК РФ, суд указал о частичном присоединении к вновь назначенному наказанию неотбытой части наказания по приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 05 июня 2008 года, по которому он осужден (с учетом изменений, внесенных постановлением Камышинского городского суда Волгоградской области от 13 апреля 2012 года) к 11 годам лишения свободы, с исчислением срока отбывания наказания с 11 ноября 2006 года.
В силу ч.1 ст.70 УК РФ при назначении наказания по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, частично или полностью присоединяется неотбытая часть наказания по предыдущему приговору суда.
Однако из материалов уголовного дела видно, что неотбытый срок наказания по приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 05 июня 2008 года составлял 08 месяцев 05 дней на дату вынесения обжалуемого приговора (при отбытом сроке наказания 10 лет 03 месяца 25 дней).
Таким образом, присоединяя частично неотбытое наказание по приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 05 июня 2008 года в виде лишения свободы сроком один год, суд фактически присоединил неотбытое Д. наказание по данному приговору полностью, даже превысив его, чем нарушил требования ст.70 УК РФ и существенно ухудшил положение осужденного.
Исходя из установленных обстоятельств, президиум пришел к выводу о необходимости снижения назначенного осужденному на основании ст.70 УК РФ наказания.
(№44у-154/2017 судья Жуйков А.А.)
В случае замены обязательных работ на более строгое наказание, в том числе на лишение свободы (ч.3 ст.49 УК РФ), срок погашения судимости исчисляется по правилам, предусмотренным для назначенного по приговору суда наказания.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 19 июля 2017 года изменен приговор мирового судьи судебного участка №68 Волгоградской области от 03 августа 2016 года в отношении К., исключено из вводной части указание на наличие судимости по приговору от 17 мая 2013 года по ч.1 ст.119 УК РФ, смягчено назначенное ему наказание за совершенное преступление и по совокупности приговоров (ст.70 УК РФ). Отбывание наказания определено в колонии-поселении, куда на основании ч.5 ст.751 УИК РФ осужденный, содержащийся в местах лишения свободы, направлен под конвоем в порядке, предусмотренном ст.75 и 76 УИК РФ.
Президиум установил, что указание о наличии судимости в приговоре и назначение отбывания наказания в исправительной колонии общего режима являются незаконными.
В соответствии с п.«б» ч.3 ст.86 УК РФ – в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказаний, чем лишение свободы, - судимость погашается по истечении одного года после отбытия или исполнения наказания.
По смыслу уголовного закона при замене неотбытой части наказания другим его видом срок погашения судимости надлежит исчислять из вида наказания, назначенного приговором суда.
Срок погашения судимости осужденных к наказанию, не связанному с лишением свободы, составляет один год. В случае замены обязательных работ на более строгое наказание, в том числе на лишение свободы (ч.3 ст.49 УК РФ), срок погашения судимости исчисляется по правилам, предусмотренным для назначенного по приговору суда наказания, то есть по п.«б» ч.3 ст.86 УК РФ – по истечении одного года после отбытия или исполнения наказания.
Согласно приговору К. ранее судим 17 мая 2013 года по ч.1 ст.119 УК РФ к 240 часам обязательных работ, которые были заменены постановлением от 29 апреля 2014 года на 18 дней лишения свободы.
Из материалов дела следует, что наказание по предыдущему приговору от 17 мая 2013 года К. отбыл 30 апреля 2014 года, а преступление по настоящему приговору совершил 20 февраля 2016 года, то есть после истечения срока погашения предыдущей судимости, установленного п.«б» ч.3 ст.86 УК РФ.
В силу ч.6 ст.86 УК РФ – погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, предусмотренные настоящим Кодексом, связанные с судимостью.
При таких обстоятельствах судимость К. по приговору от 17 мая 2013 года была погашена, поэтому ссылка на нее во вводной части приговора несостоятельна.
Поскольку необоснованное указание погашенной судимости не могло не повлиять на назначение осужденному наказания, президиум пришел к выводу о возможности смягчения осужденному наказания.
Также президиум счел необходимым с учетом требований ст.4016 УПК РФ ввиду отсутствия в кассационном представлении доводов об ухудшении положения осужденного, смягчить ему наказание по совокупности приговоров и изменить вид исправительного учреждения с общего на колонию-поселение, признав, что мировой судья не учел требования п.«а» ч.1 ст.58 УК РФ, согласно которым отбывание лишения свободы назначается лицам, осужденным за преступления, совершенные по неосторожности, а также лицам, осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавшим лишение свободы, - в колониях-поселениях, а назначение указанным лицам отбывания наказания в исправительных колониях общего режима должно быть в приговоре мотивировано.
(№44у-96/2017 судья Третьякова А.А.)
Суд ошибочно учел погашенную судимость.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 15 ноября 2017 года изменен приговор Волжского городского суда Волгоградской области от 30 марта 2017 года в отношении М.
Президиум установил, что, признавая в действиях М. наличие рецидива преступлений, суд в нарушение положений ч.6 ст.86 УК РФ учел судимость по приговору от 15 ноября 2013 года, которая была погашена.
Поскольку при определении М. наказания суд наряду с другими смягчающими обстоятельствами учел обстоятельства, предусмотренные п.«и» и «к» ч.1 ст.61 УК РФ, влекущими применение ч.1 ст.62 УК РФ, президиум пришел к выводу о том, что с учетом требований ч.1 и ч.5 ст.62 УК РФ максимальное наказание, которое могло быть назначено М. по ч.1 ст.161 УК РФ составляет 1 год 6 месяцев лишения свободы.
При установленных обстоятельствах президиум счел необходимым исключить из приговора указание на наличие у М. судимости по приговору от 15 ноября 2013 года по ч.1 ст.161 УК РФ (6 эпизодов) и в его действиях рецидива преступлений и снизить назначенное ему по ч.1 ст.161 УК РФ наказание до 1 года 6 месяцев лишения свободы.
(№ 44у-140/2017 судья Сапрыкина Е.А.)
Судом при назначении наказания не учтено в качестве смягчающего обстоятельства добровольное возмещение морального вреда.
По приговору Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 29 июня 2017 года Ф. осужден по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ.
Как следовало из материалов дела, в судебном заседании 29 июня 2017 года судом по ходатайству защитника к материалам дела была приобщена расписка потерпевшего Г. о возмещении ему за вред здоровью, причиненный Ф., 40000 рублей.
Вместе с тем, исследовав в судебном заседании данную расписку, суд оценки ей в приговоре не дал и добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления, в качестве смягчающего наказание обстоятельства не учел.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Ф. изменил: признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления, и смягчил назначенное Ф. по п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ наказание до 2 лет 9 месяцев лишения свободы.
(№22-3628/17 от 15 сентября 2017 г.
Судья Молоканова Н.В. )
В нарушение ч. 11 ст. 63 УК РФ суд не мотивировал решение о признании совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя в качестве отягчающего наказание обстоятельства.
По приговору Ворошиловского районного суда г.Волгограда от 13 июля 2017 года П. осужден по ч.1 ст.105 УК РФ.
В обоснование виновности осужденного суд сослался на недопустимые доказательства. Так, в показаниях свидетеля Б., данных в суде, а также в показаниях свидетеля В. на предварительном следствии, оглашённых судом, содержатся опосредованные пояснения П. об обстоятельствах совершённого им преступления, которые не отвечают требованиям ч.2 ст.74 УПК РФ и не могут рассматриваться как подтверждающие виновность осуждённого.
Кроме того, суд первой инстанции в нарушение ч.1.1 ст.63 УК РФ не мотивировал своё решение о признании отягчающим наказание обстоятельством совершения П. преступления в состоянии алкогольного опьянения, ограничившись лишь ссылкой на акт медицинского освидетельствования, подтверждающий такое состояние.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении П. изменил: исключил из приговора показания свидетелей В. и Б. в части, касающейся воспроизведения ими пояснений П. об обстоятельствах совершённого преступления;
исключил из приговора отягчающее наказание обстоятельство – совершение П. преступления в состоянии алкогольного опьянения;
смягчил назначенное по ч.1 ст.105 УК РФ наказание до 6 лет лишения свободы.
(№22-3733/17 от 14 сентября 2017г.
Судья Лалиева К.А.)
Суд первой инстанции необоснованно указал о наличии у подсудимого ряда неснятых и непогашенных судимостей.
По приговору Серафимовичского районного суда Волгоградской области от 12 июля 2017 г. Б. осужден по п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ.
В приговоре суд первой инстанции указал, что Б. ранее судим: по приговору от 24 апреля 2008 г. по п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ; по приговору от 24 июля 2008 года по п.п. «а, б» ч.2 ст.158 УК РФ; по приговору от 15 января 2009 г. по ч.1 ст.166 УК РФ; по приговору от 27 ноября 2009 г. по ч.1 ст.158, ст.319 УК РФ.
При этом, как следовало из представленных материалов по приговору от 24 апреля 2008 года Б. совершил преступление, предусмотренное п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ, в несовершеннолетнем возрасте. Инкриминируемое преступление Б. совершил 11 апреля 2017 г.
Учитывая положения п.п. «в, г» ч.3 ст.86 УК РФ (в редакции от 2 июля 2013 г.), п. «б, в» ст.95 УК РФ, судимости осужденного Б. по указанным статьям в вышеназванных приговорах подлежит исключению в связи с погашением.
Мотивируя свои выводы о виде и размере наказания, суд в приговоре сослался на данные о личности осужденного, наличие в его действиях смягчающих и отягчающих обстоятельств, однако, признав, что исправление Б. возможно без реального отбывания наказания, не указал, какие именно обстоятельства свидетельствуют о возможности исправления осужденного при условном осуждении.
Также, при назначении наказания Б., с применением ст.73 УК РФ, суд оставил без должного внимания фактические обстоятельства совершения осужденным преступления, характер и степень их общественной опасности, данные о личности Б., который, совершил преступление в состоянии алкогольного опьянения, вызванного употреблением алкоголя, при наличии рецидива преступлений.
Кроме того, суд первой инстанции не дал должной оценки тому обстоятельству, что Б. осужден по приговорам от 6 апреля 2017 года, 27 апреля 2017 года, постановив необоснованно исполнять самостоятельно приговор от 27 апреля 2017 г.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Б. изменил. Исключил из приговора ссылку на осуждение Б. по приговорам Серафимовичского районного суда Волгоградской области от: 24 апреля 2008 г. по п. «г» ч.2 ст.161 УК РФ, 24 июля 2008 г. по п.п. «а, б» ч.2 ст.158 УК РФ, 15 января 2009 г. по ч.1 ст.166 УК РФ.
Исключил из приговора указание на применение при назначении наказания положений ст.73 УК РФ, снизив назначенное по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ наказание, а также по совокупности преступлений.
(№22-3562/2017 от 13 сентября 2017 г.
Судья Иванов Н.Н.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Руднянского районного суда Волгоградской области Шевченко В.Ю. при рассмотрении уголовного дела в отношении М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ (приговор Руднянского районного суда Волгоградской области от 24 апреля 2017 года; апелляционное определение №22-2490/2017 от 28 июня 2017 г.)
По смыслу закона в случае отмены приговора по основаниям, не связанным с чрезмерно мягким наказанием, при отсутствии принесенных по этим основаниям представления прокурора, жалобы потерпевшего, суд первой инстанции при новом рассмотрении уголовного дела не вправе усилить наказание.
По приговору Центрального районного суда г.Волгограда от 30 июня 2017 года С. осуждён по п. «а» ч.2 ст.322.1 УК РФ, Р. осуждена по п. «а» ч.2 ст.322.1 УК РФ, Г. осуждена по п. «а» ч.2 ст.322.1 УК РФ.
Согласно ч.1 ст.389.24 УПК РФ обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.
Как следовало из материалов уголовного дела, в отношении С., Р., Г. выносился приговор от 19 декабря 2016 года, который отменен судом апелляционной инстанции вследствие нарушения уголовно-процессуального закона. По мотивам мягкости данный приговор не обжаловался. Однако суд, при новом рассмотрении нарушил правила о недопустимости поворота к худшему, и назначил С., Р., Г. более строгое наказание.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении С. и Р. изменил: снизил назначенное С., Р., Г. наказание.
(№22-3376/17 от 5 сентября 2017 г.
Судья Пальчинская И.В. )
Аналогичное нарушение допущено судьёй Ворошиловского районного суда города Волгограда Лалиевой К.А. при рассмотрении уголовного дела в отношении С., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «г» ч. 4 ст. 228.1, по ч. 3 ст. 228 УК РФ (приговор Ворошиловского районного суда города Волгограда от 18 мая 2017 года; апелляционное определение №22-3163/17 от 17 августа 2017 года)
Неверное определение категории преступления повлекло изменение судебного решения.
По приговору Дубовского районного суда Волгоградской области от 14 июня 2017г. М. осуждён по ч. 1 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ.
При назначении наказания суд учёл характер и степень общественной опасности вышеуказанного преступления, обстоятельства его совершения и данные о личности виновного.
Однако при назначении наказания суд ошибочно отнёс преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, к категории средней тяжести, тогда как в соответствии с ч. 2 ст. 15 УК РФ оно относится к категории преступлений небольшой тяжести.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. изменил: исключил из описательно-мотивировочной части указание о совершении М. преступления, относящегося к категории средней тяжести. Указал, что преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, относится к категории небольшой тяжести; снизил М. назначенное по ч. 1 ст. 158 УК РФ, а также по совокупности преступлений.
(№22-3370/2017 от 23 августа 2017 г.
Судья Генералов А.Ю.)
Назначение наказания без учёта требований ч. 1 ст. 62, ч. 3 ст. 66 УК РФ повлекло изменение приговора.
По приговору Советского районного суда г. Волгограда от 21 июня 2017 года Х. осужден по п.«б» ч.3 ст. 228.1, ч.1 ст. 228.1, ч.3 ст. 30, п. «б» ч.3 ст. 228.1 УК РФ.
Как усматривалось из приговора, по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ суд назначил Х. наказание в виде 8 лет лишения свободы.
Вместе с тем, согласно ч.3 ст.66 УК РФ срок или размер наказания за покушение на преступление не может превышать трёх четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьёй Особенной части УК РФ за оконченное преступление.
Таким образом, максимальный размер наказания, которое могло быть назначено Х. по данной статье уголовного закона, с учётом применения положений ч.1 ст.62 УК РФ и ч.3 ст.66 УК РФ, не должен превышать 7 лет 6 месяцев лишения свободы.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Х. изменил: снизил наказание, назначенное Х. по ч. 3 ст. 30, п. п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, а также по совокупности преступлений.
(№22-3380/17 от 22 августа 2017 года
Судья Саранча Н.И.)
При назначении наказания суд должен обсуждать возможность условного осуждения виновного.
По приговору Кировского районного суда г. Волгограда от 21 февраля 2017 года З. осужден по ч 3 ст. 264 УК РФ.
Правильно сославшись в приговоре на отсутствие отягчающих наказание З. обстоятельств, суд перечислил смягчающие наказание обстоятельства, но учёл их не в полной мере, а также не мотивировал в приговоре невозможность назначения осуждённому наказания с применением положений ст. 73 УК РФ.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что цели наказания могут быть достигнуты без реального отбывания наказания при условном осуждении З. в условиях осуществляемого за ним контроля специализированным государственным органом, поскольку данные о личности З., его поведение, социальное и семейное окружение, характер и степень общественной опасности совершённого им преступления не свидетельствуют о том, что осуждённый З. склонен к противоправному поведению, и может вновь посягнуть на общественные отношения, охраняемые уголовным законом.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении З. изменил: при назначении З. наказания в виде лишения свободы применил положения ст. 73 УК РФ, и постановил считать его осуждённым по ч. 3 ст. 264 УК РФ к 2 (двум) годам лишения свободы условно, с испытательным сроком на 3 (три) года, с возложением обязанностей.
Дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, по управлению транспортными средствами постановил исполнять реально.
(№22-1677/17 от 25 августа 2017 года
Судья Морозов Ю.А.)
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015г. «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», в случае рассмотрения дела в особом порядке, предусмотренном главой 40 или 40.1 УПК РФ, при любом виде рецидива предусмотренная ч. 2 ст. 68 УК РФ одна треть исчисляется за оконченное преступление от максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление санкцией соответствующей статьи.
По приговору Старополтавского районного суда Волгоградской области от 14 июня 2017г. К. осужден по п. «б» ч. 2 ст. 158, пп. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, пп. «а, б» ч. 2 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158, п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, К. осуждена по пп. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, пп. «а, б» ч. 2 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ.
В материалах уголовного дела имеется явка с повинной К. от 21 февраля 2017г., в которой он сообщил об обстоятельствах совершённого им преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража чужого имущества 29 июня 2016г.). Однако, как следовало из протокола судебного заседания, суд первой инстанции данную явку с повинной не исследовал и в нарушение требований уголовного закона не признал её в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ.
Как следовало из приговора, суд не усмотрел оснований для применения положений ч. 3 ст. 68, ст. 64 УК РФ при назначении осуждённому наказания, но назначил К. по п. «б» ч. 2 ст. 158, пп. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, пп. «а, б» ч. 2 ст. 158, п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы, что составляет менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией указанной статьи.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции в отношении К. изменил: в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ признал в качестве обстоятельства, смягчающего наказание К. его явку с повинной по преступлению от 29 июня 2016г.;
назначил К. наказание по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ лишение свободы на срок 1 год 8 месяцев;
пп. «а, б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (преступление от 1 июля 2016г.) - лишение свободы на срок 1 год 9 месяцев;
пп. «а, б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (преступление от 8 июля 2016г.) - лишение свободы на срок 1 год 9 месяцев;
п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (преступление от 9 июля 2016г.) - лишение свободы на срок 1 год 9 месяцев.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путём частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначил К. наказание в виде лишения свободы на срок 4 года с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
(№22-3052/17 от 9 августа 2017 года
Судья Плечистов С.С.)
Аналогичное нарушение допущено судьей Михайловского районного суда Волгоградской области Якобовой О.А. при постановлении приговора в отношении М., осуждённого по по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Суд первой инстанции, назначив М. наказание по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ в виде 1 года 7 месяцев лишения свободы, нарушил требования ч. 2 ст. 68 УК РФ, в соответствии с которыми ему за данное преступление не может быть назначено менее 1 года 8 месяцев лишения свободы (1/3 от 5 лет (60 месяцев) составляет 20 месяцев, или 1 год 8 месяцев).
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. изменил: усилил назначенное ему наказание по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ.
(Приговор от 3 мая 2017 года; Апелляционное постановление №22-3094/17 от 10 августа 2017 г.)
При назначении наказания суд необоснованно учел в качестве отягчающего обстоятельство, являющееся квалифицирующим признаком инкриминируемого преступления.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 10 апреля 2017 г. П. осужден по ч.3 ст.264 УК РФ.
Судом при назначении П. наказания учтено то обстоятельство, что при совершении преступления П. лишил жизни потерпевшего.
Кроме того, согласно представленной суду апелляционной инстанции справке МСЭК от 7 июня 2017 г., после вынесения приговора П. была установлена третья группа инвалидности.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении П. изменил: исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание на учёт судом при назначении П. наказания того обстоятельства, что при совершении преступления П. лишил жизни потерпевшего; признал обстоятельством, смягчающим П. наказание, инвалидность третьей группы; смягчил назначенное П. основное наказание по ч.3 ст.264 УК РФ до 1 года 4 месяцев лишения свободы.
(№22-2287/2017 от 6 июля 2017 г.
Судья Семенова Н.П.)
Учет явки с повинной повлек смягчение наказания.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 24 мая 2017 г. П. осужден по ч.2 ст.159.6, ч.2 ст.273 УК РФ, Т. осуждена по ч.2 ст.159.6 УК РФ.
В материалах уголовного дела имеется явка с повинной Т., которую орган предварительного расследования указал в качестве смягчающего наказание обстоятельства в обвинительном заключении, а государственный обвинитель просил учесть в качестве смягчающего наказание обстоятельства.
Однако при назначении наказания в нарушение требований п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ явка с повинной не была учтена как обстоятельство, смягчающее наказание Т. При этом суд в приговоре не мотивировал своё решение.
Обстоятельствами, смягчающими наказание П., признаны: наличие малолетнего ребёнка, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, добровольное возмещение потерпевшим имущественного ущерба.
Обстоятельствами, смягчающими наказание Т., признаны: наличие малолетнего ребёнка, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию соучастника преступления, добровольное возмещение потерпевшим имущественного ущерба и морального вреда.
Санкция ч.2 ст.159.6 УК РФ (в редакции Федерального закона №207-ФЗ от 29 ноября 2012 г.) предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 4 лет, следовательно, с учётом положений ч.1 и ч.5 ст.62 УК РФ срок наказания П. и Т. по данной статье не мог превышать 1 год 9 месяцев лишения свободы.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении П. и Т. изменил:
на основании п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ признал смягчающим наказание Т. обстоятельством явку с повинной;
смягчил Т. наказание по ч.2 ст.159.6 УК РФ (в редакции Федерального закона №207-ФЗ от 29 ноября 2012 г.) до 1 года 6 месяцев лишения свободы;
в соответствии со ст.73 УК РФ назначенное Т. наказание постановил считать условным с испытательным сроком на 1 год 6 месяцев;
смягчил П. наказание по ч.2 ст.159.6 УК РФ (в редакции Федерального закона №207-ФЗ от 29 ноября 2012 г.) до 1 года 8 месяцев лишения свободы;
смягчил П. наказание, назначенное в соответствии с ч.2 ст.69 УК РФ, до 2 лет 5 месяцев лишения свободы;
в соответствии со ст.73 УК РФ назначенное П. наказание постановил считать условным с испытательным сроком на 2 года 10 месяцев.
(№22-2885/2017 от 26 июля 2017 г.
Судья Воронов В.В.)
При назначении наказания осуждённому суд не в полной мере учёл положения ст.ст.6 и 60 УК РФ, характер и степень общественной опасности совершенного преступления коррупционной направленности, вследствие чего назначил осуждённому чрезмерно мягкое наказание.
По приговору Николаевского районного суда Волгоградской области от 16 мая 2017 года К. осужден по ч.3 ст.291 УК РФ к штрафу в размере 800000 рублей.
Выводы суда первой инстанции о возможности назначения К. наказания в виде штрафа сделаны без учёта обстоятельств, характера и степени общественной опасности преступления коррупционной направленности.
Судом не в полной мере учтена тяжесть содеянного К., преступления относящегося к категории тяжких коррупционной направленности, а также конкретные обстоятельства его совершения.
Преступления коррупционной направленности, совершаемые в государственной системе, которая создана для контроля за соблюдением закона, являются деяниями, подрывающими доверие участников уголовного судопроизводства к власти, в том числе правоохранительным органам, поэтому эти факторы учитываются судебной коллегией при определении общественной опасности содеянного К. деяния и определения вида наказания.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении К. изменил: назначил К. наказание по ч.3 ст.291 УК РФ в виде лишения свободы сроком 3 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 1000000 рублей.
(№22-2638/17 от 17 июля 2017 года
Судья Байдакова Л.А.)
Согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость.
По приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 4 апреля 2017г. Н. осуждён по ч. 2 ст. 162 УК РФ, П. осуждён по ч. 2 ст. 162 УК РФ, Ч. осужден по по ч. 2 ст. 162 УК РФ.
Федеральным законом № 326-ФЗ от 3 июля 2016 г. внесены изменения в ст. 7.27 КоАП РФ, согласно которым по ч. 2 названной статьи наступает административная ответственность за мелкое хищение чужого имущества стоимостью более одной тысячи рублей, но не более двух тысяч пятисот рублей путем кражи при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных ч.ч. 2, 3, и ст. 158 УК РФ.
Согласно материалам дела Н. судим 13 декабря 2013 г. по приговору мирового судьи судебного участка №18 Волгоградской области за совершение кражи чужого имущества на сумму 2000 рублей, что в силу Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 326 –ФЗ относится к административной ответственности. В связи с чем судимость по ч. 1 ст. 158 УК РФ по приговору от 13 декабря 2013 г. подлежит исключению из вводной части оспариваемого приговора.
Поскольку неотбытая часть наказания по данному приговору была частично присоединена на основании ст. 70 УК РФ к наказанию, назначенному по оспариваемому приговору от 4 апреля 2017 г., то в связи с декриминализацией ч.1 ст.158 УК РФ по приговору от 13 декабря 2013 г., указание об отмене Н. условного осуждения по указанному приговору, а также указание о назначении ему наказания по ст. 70 УК РФ подлежит исключению из приговора от 4 апреля 2017 г.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор изменил: исключил из вводной части приговора указание на судимость по приговору мирового судьи судебного участка № 18 Волгоградской области от 13 декабря 2013 г. Освободил Н. от отбывания наказания по приговору мирового судьи судебного участка №18 Волгоградской области от 13 декабря 2013 г. на основании ст. 10 УК РФ, п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с декриминализацией.
Исключил из приговора указание об отмене условного осуждения в соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ и назначении Н. наказания на основании ст. 70 УК РФ по совокупности с приговором мирового судьи судебного участка № 18 Волгоградской области от 13 декабря 2013 г.
Постановил считать Н. осужденным за преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 162 УК РФ, наказание в виде 5 лет 2 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
(№22-2589/17 от 5 июля 2017 года
Судья Жуйков А.А.)
В соответствии с ч. 2 ст. 68 УК РФ срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ.
По приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 29 мая 2017 года Ч. осуждён по п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158, ст. 264.1, ст. 264.1 УК РФ.
Как следовало из обжалуемого приговора, в действиях Ч., совершившего преступления, предусмотренные п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, признан рецидив преступлений и указано о применении положений ч. 2 ст. 68 УК РФ при назначении наказания по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, однако в действительности вышеуказанные требования не соблюдены и наказание в виде лишения свободы Ч. за каждое из преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, назначено на срок 1 год 3 месяца, что является менее одной трети части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Кроме того, судом в соответствии с ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, признано наличие у Ч. несовершеннолетнего ребёнка – сына 2004 года рождения, который фактически является малолетним. Данное обстоятельство в силу п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ является смягчающим наказание.
С учётом изложенного, суд апелляционной инстанции изменил приговор, признав обстоятельством, смягчающим наказание у Ч., в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ, - наличие у виновного малолетнего ребёнка, вместо признания в соответствии с ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание у Ч., - наличие несовершеннолетнего ребёнка, назначив Ч. наказание по двум преступлениям, предусмотренным п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с учётом требований ч. 2 ст. 68 УК РФ.
(№22-2997/2017от 31 июля 2017 г.
Судья Потапов В.В.)
В силу ч. 1 ст. 72 УК РФ сроки лишения свободы исчисляются в месяцах и годах.
По приговору Центрального районного суда г. Волгограда от 10 марта 2017 года Т. оправдан по п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «б» ч. 2 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью к преступлениям; осуждён по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Из приговора следовало, что суд в нарушение требований ч. 1 ст. 72 УК РФ назначил Т. наказание в виде лишения свободы сроком на 5 месяцев 25 дней, что не соответствует требованию закона.
При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции приговор в отношении Т. изменил: смягчил назначенное Т. по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ наказание до 5 месяцев лишения свободы.
(№22-2425/2017 от 22 июня 2017 года
Судья Гусева Е.В.)
В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015г. №58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», если в результате применения статей 66 и (или) 62 УК РФ либо статей 66 и 65 УК РФ срок или размер наказания, который может быть назначен осужденному, окажется менее строгим, чем низший предел наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то наказание назначается ниже низшего предела без ссылки на статью 64 УК РФ.
По приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 10 апреля 2017г. К. осуждён по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 132, ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ.
Установив, что К. совершил неоконченные преступления (покушения), признав наличие смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствие отягчающих обстоятельств, суд назначил ему наказание с применением правил ч. 1 ст. 62, ч. 3 ст. 66 УК РФ.
Санкцией ч. 4 ст. 132 УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от 12 до 20 лет. Таким образом, максимальный срок наказания в виде лишения свободы, который может быть назначен К. с учетом требований ч. 1 ст. 62, ч. 3 ст. 66 УК РФ не должен превышать 10 лет лишения свободы.
В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015г. №58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», если в результате применения статей 66 и (или) 62 УК РФ либо статей 66 и 65 УК РФ срок или размер наказания, который может быть назначен осужденному, окажется менее строгим, чем низший предел наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то наказание назначается ниже низшего предела без ссылки на статью 64 УК РФ.
Вместе с тем, назначив К. основное наказание, которое является максимальным наказанием с учетом требований ч. 1 ст. 62 УК РФ, ч. 3 ст. 66 УК РФ, суд фактически не принял во внимание иное установленное по делу и приведенное в приговоре смягчающее обстоятельство - наличие малолетнего ребенка у виновного, а также данные о личности осужденного - положительные характеристики с мест учебы и работы, чем нарушил требования ст.60 УК РФ.
Кроме того, назначая К. окончательное наказание по совокупности неоконченных преступлений, суд первой инстанции ошибочно применил правила ч. 3 ст. 69 УК РФ, в то время как подлежали применению правила ч. 2 ст. 69 УК РФ.
Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016г. N 55 "О судебном приговоре", в тех случаях, когда в ходе проверки сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, подсудимый обращался с письменным или устным заявлением о явке с повинной, и сторона обвинения ссылается на указанные в этом заявлении сведения как на одно из доказательств его виновности, суду надлежит проверять, в частности, разъяснялись ли подсудимому при принятии от него такого заявления с учетом требований ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ права не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном главой 16 УПК РФ; была ли обеспечена возможность осуществления этих прав.
Однако как видно из протокола явки с повинной от 25 июля 2016г. К. не разъяснялись указанные права и возможность осуществления этих прав не была обеспечена.
Таким образом протокол явки с повинной от 25 июля 2016г. нельзя признать допустимым доказательством, поскольку оно получено с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, а потому не имеет юридической силы и не могло быть положено в основу приговора.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении К. изменил:
исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание на протокол явки К. с повинной от 25 июля 2016г., как на доказательство виновности осуждённого;
смягчил назначенное К. основное наказание по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 132, по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ. Назначив наказание по совокупности преступлений в соответствии с ч. 2 ст. 69 УК РФ.
(№22-2308/2017 от 19 июня 2017 г.
Судья Герасимов А.А.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Центрального районного суда г.Волгограда Рындиным В.Н. при рассмотрении уголовного дела по обвинению К. по п. «а, г» ч.4 ст.228.1, ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ, П. по п. «а, г» ч.4 ст.228.1, ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ, П. по п. «а, г» ч.4 ст.228.1, ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ, Т. по ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ.
Так, назначая осуждённым К., П. и П. наказание по ч.3 ст. 30, ч.5 ст. 228.1 УК РФ, суд применил ст. 64 УК РФ.
За преступление, предусмотренное ч.3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, с учётом требований ст. 66 ч. 3 УК РФ, максимальный срок наказания в виде лишения свободы составляет 15 лет, и этот срок совпадает с низшим пределом данного вида наказания.
Следовательно, с учётом наличия смягчающих обстоятельств при назначении К., П. и П. наказания на срок менее 15 лет лишения свободы ссылка на ст. 64 УК РФ не требуется.
Кроме того, как следовало из приговора К. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п «а,г» ч.4 ст. 228.1, ч.3 ст. 30, ч.5 ст. 228.1 УК РФ.
При этом, как видно из исследованных в ходе судебного разбирательства протоколов допросов обвиняемого К. в ходе предварительного следствия он активно способствовал раскрытию и расследованию преступлений, изобличал других соучастников преступлений, что подлежало учёту при назначении ему наказания.
Однако суд в нарушение ч. 3 ст. 60 УК РФ предусмотренное п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающее обстоятельство, выразившееся в активном способствовании раскрытию и расследованию преступлений, изобличении других соучастников преступлений, при назначении К. наказания по п «а,г» ч.4 ст. 228.1, ч.3 ст. 30, ч.5 ст. 228.1 УК РФ не учёл.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении К., П., П. изменил:
исключил из приговора ссылку на ст. 64 УК РФ при назначении К., П., П. наказания по ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ;
признал в качестве обстоятельства, смягчающего наказание К. по преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1, п. «г» ч.4 ст. 228.1 УК РФ, в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ - активное способствование раскрытию и расследованию преступления; снизил назначенное К. наказание за каждое преступление и по совокупности преступлений.
(Приговор от 3 ноября 2016 года; Апелляционное определение №22-1758/2017 от 23 июня 2017 года)
В соответствии с ч.4 ст.70 УК РФ окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершённое преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 22 марта 2017 года И. осужден по п. «а» ч. 3 ст. 158, п.п. «б,в» ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Как видно из материалов уголовного дела, по приговору от 14 января 2017 года И. осуждён к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком на 3 года. Настоящим приговором И. осуждён по совокупности преступлений к 2 годам 1 месяцу лишения свободы. Таким образом, окончательное наказание И. должно быть назначено больше 2 лет 6 месяцев лишения свободы.
Однако при назначении наказания по совокупности приговоров, суд в нарушение требования ч. 4 ст. 70 УК РФ назначил окончательное наказание в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы.
Кроме того, суд апелляционной инстанции полагал необходимым исключить из вводной части приговора сведения о том, что неотбытая часть испытательного срока по приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 14 января 2017 года на момент рассмотрения уголовного дела составляет 1 год 9 месяцев 22 дня, поскольку при условном осуждении неотбытым наказанием необходимо считать весь срок наказания по предыдущему приговору.
Кроме того, как следует из материалов дела, И. по приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 14 января 2016 года содержался под стражей в период времени с 12 октября 2015 года по 13 января 2016 года, который также должен быть зачтён в срок отбытия наказания, назначенного по совокупности приговоров.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении И. изменил: исключил из вводной части приговора указание на то, что неотбытая часть испытательного срока по приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 14 января 2016 года на момент рассмотрения уголовного дела составляет 1 год 9 месяцев 22 дня.
На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединил неотбытую часть наказания по приговору от 14 января 2016 года и назначил И. окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 7 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
(№22-2635/17 от 13 июля 2017 года
Судья Яшуркаев Ч.А.)
Назначенное осуждённому наказание в виде лишения свободы по своему размеру не соответствовало требованиям ч.1 и ч.5 ст.62 УК РФ.
По приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 26 июля 2017 года М. осуждён по ч.1 ст.228.1 УК РФ.
Назначая осуждённому наказание за преступление, предусмотренное по ч.1 ст.228.1 УК РФ, в максимально возможном при условии применения ч. 1 и ч. 5 ст. 62 УК РФ размере, суд формально сослался, однако фактически не учел иное, установленное им же в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ, обстоятельств, - наличие заболеваний.
Кроме того, принимая во внимание, что 27 июня 2017 года в СО-8 СУ УМВД России по г. Волгограду возбуждено уголовное дело в отношении неустановленного лица по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, по факту незаконного сбыта наркотического средства М., вещественные доказательства – наркотические средства, подлежат хранению до вступления в законную силу решения по выделенному уголовному делу. На момент постановления приговора по данному делу, сведений о результатах рассмотрения выделенного уголовного дела, не имелось.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. изменил. Снизил назначенное наказание до 3 лет 4 месяцев лишения свободы. Исключил из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание об уничтожении вещественных доказательств.
(№22-3588/17 от 13 сентября 2017 г.
Судья Тидэ Ю.А.)
Исходя из требований пункта 35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», суд обязан мотивировать применение норм, ограничивающих срок или размер наказания определённой частью наиболее строгого вида наказания, в описательно-мотивировочной части приговора.
По приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 10 июля 2017 года К. осужден по п. «а», «г» ч. 2 ст. 161, п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, З. осужден по п. «а», «г» ч. 2 ст. 161, п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ.
Как следовало из приговора, при назначении К. наказания суд признал в качестве смягчающих наказание обстоятельств: явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений. При этом судом не установлено отягчающих наказание обстоятельств.
Назначая осуждённому К. наказание по двум преступлениям, предусмотренным п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, суд в описательно-мотивировочной части приговора не указал о применении ч. 1 ст. 62 УК РФ, ограничивающей верхний предел наказания в виде лишения свободы, применение которой, исходя из общих правил назначения наказания, является обязательным.
Отсутствие в приговоре ссылки на ч. 1 ст. 62 УК РФ при назначении К. наказания свидетельствует о том, что суд назначил осуждённому наказание без учета данной нормы уголовного закона, что является существенным нарушением уголовного и уголовно-процессуального закона.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении К. изменил: с учётом положений ч. 1 ст. 62 УК РФ снизил осуждённому К. наказание по двум преступлениям, предусмотренным п. «а», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, а также по совокупности преступлений.
(№22-3387/2017 от 28 августа 2017 г.
Судья Тидэ Ю.А.)
Согласно п. «з» ч. 1 ст. 61 УК РФ противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, признаются смягчающими наказание обстоятельствами.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 14 июля 2017 года С. осужден по ч. 4 ст.111 УК РФ.
Делая вывод о виновности С. в инкриминированном ему преступлении, суд признал установленным, что мотивом причинения последним тяжкого вреда здоровью потерпевшего явились противоправные действия Л., который, пребывая в состоянии алкогольного опьянения, взял кухонный нож, пришёл к комнате С. и стал стучать в дверь, являясь инициатором конфликта.
В связи с этим суд апелляционной инстанции приговор в отношении С. изменил: учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства - противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, и снизил назначенное С. наказание.
(№22-3428/17 от 28 августа 2017 года
Судья Воронов В.В.)
Суд не учёл необходимость применения акта амнистии к предыдущему приговору.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 20 сентября 2017 года изменен приговор Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 27 октября 2015 года в отношении П., исключены из приговора указание на его судимость по приговору Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 06 июня 2014 года, указание об отмене условного осуждения в соответствии с ч.5 ст.74 УК РФ и назначении ему наказания на основании ст.70 УК РФ по совокупности с приговором от 06 июня 2014 года.
Президиум установил, что при назначении наказания П. судом неправильно применены нормы Общей части Уголовного кодекса РФ.
Из материалов уголовного дела следует, что ранее П. был осужден приговором Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 06 июня 2014 года по ч.1 ст.166 УК РФ к 2 годам лишения свободы с применением ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 3 года. В период отбывания условного осуждения по данному приговору П. совершил новое преступление.
Суд пришел к выводу о необходимости отмены условного осуждения по приговору Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 06 июня 2014 года в соответствии с ч.5 ст.74 УК РФ и назначении окончательного наказания по правилам ст.70 УК РФ, поскольку посчитал, что П. совершил преступление в период условного осуждения по приговору от 06 июня 2014 года.
Вместе с тем, в соответствии с п.4 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов» условно осужденные подлежали освобождению от наказания.
Каких-либо ограничений по применению акта об амнистии к П. не имелось, поскольку факт совершения осужденным нового умышленного преступления во время отбывания наказания должен подтверждаться на день вступления в силу акта об амнистии постановлением органа предварительного расследования о прекращении уголовного дела по реабилитирующему основанию либо вступившим в законную силу итоговым судебным решением (постановлением о прекращении уголовного дела по не реабилитирующему основанию или обвинительным приговором). При отсутствии на указанный день такого процессуального документа акт об амнистии подлежит применению.
Как видно из материалов уголовного дела на день вступления в силу акта об амнистии (24 апреля 2015 года) указанные выше процессуальные документы отсутствовали. Факт совершения осужденным нового преступления в период испытательного срока, установленного приговором от 06 июня 2014 года, подтвержден приговором, вынесенным 27 октября 2015 года, то есть после вступления в силу акта об амнистии.
П. не относится к категории осужденных, на которых распространяется запрет на применение акта об амнистии в силу п.13 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года №6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», и иных оснований, исключающих возможность применения в отношении него акта об амнистии, не имеется.
С учетом изложенного, оснований для применения при назначении наказания П. положений ч.5 ст.74 УК РФ и ст.70 УК РФ не имелось, также как в силу чч.2, 6 ст.86 УК РФ оснований для указания о наличии у него судимости по приговору от 06 июня 2014 года.
(№44у-121/2017 судья Шматов С.В.)
В силу ч. 2 ст. 84 УК РФ актом об амнистии лица, совершившие преступления, могут быть освобождены от уголовной ответственности. Лица, осуждённые за совершение преступлений, могут быть освобождены от наказания, либо назначенное им наказание может быть сокращено или заменено более мягким видом наказания, либо такие лица могут быть освобождены от дополнительного вида наказаний.
По приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 5 декабря 2016 года М. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 199 УК РФ (с учётом примечания к ст. 199 УК РФ в редакции Федерального закон от 3 июля 2016 года № 325-ФЗ) к лишению свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима, Н. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 199 УК РФ (с учётом примечания к ст. 199 УК РФ в редакции Федерального закон от 3 июля 2016 года № 325-ФЗ) к лишению свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
На момент постановления приговора от 5 декабря 2016 года было издано Постановление Государственной Думы ФС РФ от 24 апреля 2015 года № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов».
По приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 5 декабря 2016 года Н. и М. осуждены каждый по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Таким образом, на момент постановления приговора от 5 декабря 2016 года неотбытая часть наказания как у Н., так и у М. в виде лишения свободы составляла менее одного года.
Преступление по указанному приговору Н. и М. совершили в период с 2011-2012 годов, то есть до опубликования 24 апреля 2015 года Постановления Государственной Думы ФС РФ № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов». Ограничений препятствующих применению акта об амнистии, предусмотренных п. 13 указанного Постановления, не имеется.
При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. и Н. изменил: освободил М. и Н. от наказания, назначенного по приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 5 декабря 2016 года, на основании п. 5 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 24 апреля 2015 года «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войны 1941 - 1945 годов». Из-под стражи Н. и М. освободил.
(№22-2552/2017 от 7 июля 2017 года
Судья Яковлев Д.М.)
По приговору Среднеахтубинского районного суда Волгоградской области от 8 ноября 2016 года Г. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 175, п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, Х. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 175, п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, К. осуждён по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ.
По делу также осуждён Я., приговор в отношении которого не обжаловался.
По приговору суда Г. и К. осуждены каждый за два преступления, предусмотренные пп. «а,б,в» ч.2 ст.158 УК РФ, Г. за преступление, предусмотренное п. «а» ч.2 ст.175 УК РФ, условно, с применением ст.73 УК РФ. Данные преступления совершены К. и Г. с августа 2014 года по 15 марта 2015 года, то есть до принятия Постановления Государственной Думы ФС РФ от 24 апреля 2015 года № 6576-6 ГД.
Ограничений, установленных п. 13 Постановления об амнистии, препятствующих применению в отношении Г. и К. акта об амнистии, не имеется.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Г. и К. изменил:
на основании п. 9 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" от 24 апреля 2015 года N 6576-6 ГД Г., от назначенного по п. «а» ч. 2 ст. 175, п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ наказания; К. от назначенного по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158, по п. «а, б, в» ч. 2 ст. 158 УК РФ наказания - освободил.
На основании п. 12 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" от 24 апреля 2015 года N 6576-6 ГД снял с Г., К. судимость по приговору Среднеахтубинского районного суда Волгоградской области от 8 ноября 2016 года.
(№22-2936/2017 от 26 июля 2017 года
Судья Калинин С.С.)
Согласно п. «а» ч. 1 ст.78 УК РФ срок давности уголовного преследования за преступления небольшой тяжести, исчисляющийся со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу, составляет два года.
По приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 14 июня 2017 года Б. осуждена по ч.3 ст.159, ч.1 ст.292 УК РФ, В. осуждена по ч.5 ст.33, ч.3 ст.159 УК РФ.
Инкриминируемое Б. преступление, предусмотренное ч.1 ст. 292 УК РФ, было совершено в период с 1 октября 2014 года по 15 мая 2015 года, и, следовательно, на момент вынесения приговора судом первой инстанции - 14 июня 2017 г., срок давности привлечения её к уголовной ответственности за это преступление, истек.
Оснований для приостановления в соответствии с ч.3 ст.78 УК РФ течения срока давности и, соответственно, для отказа в применении в отношении Б. правовых последствий истечения срока давности уголовного преследования в данном случае не усматривается, поскольку каких-либо сведений об уклонении в указанный период времени Б. от следствия и суда в материалах уголовного дела не содержится.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Б. в части осуждения Б. за преступление, предусмотренное ч.1 ст.292 УК РФ, отменил и производство по делу прекратил на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ и п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.
(№22-3332/2017 от 28 августа 2017 года
судья Жуйков А.А.)
Указание в статье 25 УПК РФ на то, что суд вправе, а не обязан прекратить уголовное дело, не предполагает возможность произвольного решения судом этого вопроса исключительно на основе своего усмотрения.
По приговору Ленинского районного суда Волгоградской области от 20 июня 2017 года Д. осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ.
Как следовало из материалов уголовного дела, протокола судебного заседания, первоначально от подсудимого Д. – 3 мая 2017 гола, а затем от потерпевшей З. – 9 июня 2017 года поступили ходатайства о прекращении уголовного дела в отношении Д. в связи с примирением, поскольку он загладил причинённый потерпевшей вред.
Суд первой инстанции, отклоняя вышеуказанные ходатайства, пришёл к выводу об отсутствии оснований для прекращения уголовного дела.
Вместе с тем, рассматривая ходатайства потерпевшей, подсудимого о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, орган или должностное лицо, осуществляющие уголовное судопроизводство, не просто констатируют наличие или отсутствие указанных в законе оснований для этого, а принимают соответствующее решение с учётом всей совокупности обстоятельств конкретного дела, включая степень общественной опасности.
Однако, вывод суда сделан без учёта указанных обстоятельств. Как видно из материалов уголовного дела, Д. обвиняется в совершении преступления средней тяжести, впервые привлекается к уголовной ответственности, с потерпевшей примирился, полностью загладил причинённый потерпевшей вред.
Таким образом, на момент рассмотрения дела у суда первой инстанции, имелись все необходимые и предусмотренные законом условия прекращения уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Д. отменил. Уголовное дело в отношении Д. по ч. 3 ст.264 УК РФ прекратил на основании ст. 25 УПК РФ в связи с примирением с потерпевшим.
(22-3191/2017 от 15 августа 2017 года
Судья Бирюков А.В.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Кумылженского районного суда Волгоградской области Жолобовой М.А. при рассмотрении уголовного дела в отношении Н., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных пп. «а», «в» ч.2 ст.158, пп. «а», «в» ч.2 ст.158 УК РФ.
(приговор от 20 апреля 2017 г.; апелляционное определение №22-2646/2017 от 6 июля 2017 г.)
Судом первой инстанции прекращено уголовное дело в связи с примирением сторон вопреки прямому указанию закона.
По постановлению Урюпинского городского суда Волгоградской области от 1 июня 2017 года прекращено уголовное дело в отношении Е., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 158, п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, в связи с примирением с потерпевшим.
Суд мотивировал своё решение тем, что подсудимый совершил преступления, которые отнесены законом к категории преступлений средней тяжести, возместил причинённый материальный ущерб, каких-либо материальных претензий к подсудимому потерпевший не имеет, Е. ранее не судим.
Вместе с тем, из материалов уголовного дела усматривалось, что Е. был осуждён 12 августа 2016 года по приговору Урюпинского городского суда Волгоградской области по пп. «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к обязательным работам на срок 280 часов и снят с учёта уголовно-исполнительной инспекции 16 ноября 2016 года по отбытии наказания, при этом установленный п. «б» ч. 3 ст. 86 УК РФ годичный срок погашения этой судимости Е. ко времени совершения 21 февраля 2017 года преступления по настоящему делу не истёк. Сведений о погашении указанной судимости материалы уголовного дела не содержат.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление в отношении Е. отменил, уголовное дело передал на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции в ином составе.
(№22-2848/2017 от 17 июля 2017 года
Судья Ковалева Е.В.)
Оснований для прекращения уголовного дела в отношении подсудимого не имелось, поскольку им не выполнено одно из условий, указанных в ст.25 УПК РФ и ст.76 УК РФ.
По постановлению Волжского городского суда Волгоградской области от 3 мая 2017 года уголовное дело в отношении А., Ф. прекращено по обвинению в совершении преступления, предусмотренного пп. «а», «в» ч.2 ст.158 УК РФ, в связи с примирением сторон.
Как следовало из материалов дела, потерпевший Ш. просил уголовное дело в отношении А. и Ф. прекратить за примирением сторон, а также указывал, что претензий материального характера к подсудимым он не имеет.
Вместе с тем, согласно показаниями потерпевшего, данным им в ходе судебного заседания 3 мая 2017 года, Ф. обязался выплатить ущерб до 3 июня 2017 года. Данное обстоятельство не может служить основанием для освобождения лица от уголовной ответственности за примирением с потерпевшим.
При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции постановление в отношении Ф. отменил, уголовное дело в отношении него направил на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе судей.
(№22-2569/2017 от 29 июня 2017 года
Судья Соколов С.С.)
Статьи 76 УК РФ и 25 УПК РФ предусматривают право суда прекратить уголовное дело в отношении лица, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 18 апреля 2017 года Н. осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ.
Суд первой инстанции, отклоняя ходатайство потерпевшего П., пришел к выводу об отсутствии оснований для прекращения уголовного дела, при этом, ссылаясь на нормы статьи 25 УПК РФ, указал, что прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим, является правом, а не обязанностью суда.
Вместе с тем, указание в статье 25 УПК РФ на то, что суд вправе, а не обязан прекратить уголовное дело, не предполагает возможность произвольного решения судом этого вопроса исключительно на основе своего усмотрения. Рассматривая заявление потерпевшего о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, орган или должностное лицо, осуществляющие уголовное судопроизводство, не просто констатируют наличие или отсутствие указанных в законе оснований для этого, а принимают соответствующее решение с учетом всей совокупности обстоятельств конкретного дела, включая степень общественной опасности.
Однако вывод суда сделан без учета указанных обстоятельств. Как видно из материалов уголовного дела, Н. обвиняется в совершении преступления небольшой тяжести, впервые привлекается к уголовной ответственности, с потерпевшим примирился, полностью загладил причиненный потерпевшему вред. Таким образом, на момент рассмотрения дела у суда первой инстанции, имелись все необходимые и предусмотренные законом условия прекращения уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Н. отменил, уголовное дело в отношении Н. по ч.1 ст.264 УК РФ прекратил на основании ст. 25 УПК РФ в связи с примирением с потерпевшим.
(№22-2641/2017 от 26 июня 2017 года
Судья Гудченкова С.Г.)
Безусловным основанием отмены судебного решения является непредоставление подсудимому последнего слова.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 05 июля 2017 года отменено апелляционное постановление Палласовского районного суда Волгоградской области от 06 марта 2017 года в отношении Б. и уголовное дело передано на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.
Приговором мирового судьи судебного участка №130 Волгоградской области от 19 января 2017 года Б. осужден по ч.1 ст.119 УК РФ к ограничению свободы сроком на 4 месяца.
Апелляционным постановлением Палласовского районного суда Волгоградской области от 06 марта 2017 года приговор в отношении Б. оставлен без изменения.
Президиум установил, что судом апелляционной инстанции допущено существенное нарушение уголовно-процессуального закона, повлиявшее на исход дела.
Согласно требованиям ч.2 ст.389.14 УПК РФ суд апелляционной инстанции по окончании прений сторон предоставляет последнее слово лицу, в отношении которого проверяется судебное решение, если данное лицо участвует в судебном заседании, после чего суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения.
Согласно п.7 ч.2 ст.389.17 УПК РФ основанием отмены судебного решения в любом случае является непредоставление подсудимому последнего слова.
Между тем из протокола судебного заседания от 06 марта 2017 года следует, что суд апелляционной инстанции по окончании прений сторон сразу удалился в совещательную комнату для вынесения апелляционного постановления, не предоставив осужденному Б., в отношении которого проверялось судебное решение, и который участвовал в судебном заседании, последнее слово.
(№44у-88/2017 судья Павлов М.В.)
По тем же основаниям постановлением президиума Волгоградского областного суда от 12 июля 2017 года отменено апелляционное постановление Дзержинского районного суда г.Волгограда от 02 февраля 2017 года в отношении Ч. и уголовное дело передано на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.
(№44у-91/2017 судья Лимякина И.Н.)
Поставленные в дополнительном апелляционном представлении вопросы, связанные с ухудшением положения осуждённого, поданные по истечении срока обжалования, не подлежали рассмотрению в апелляционном порядке.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 12 июля 2017 года изменено апелляционное постановление Дзержинского районного суда г. Волгограда от 28 марта 2017 года в отношении К. и ему назначено отбывание наказания в колонии-поселении.
Апелляционным постановлением Дзержинского районного суда г.Волгограда от 28 марта 2017 года по приговору мирового судьи судебного участка №82 Волгоградской области от 17 января 2017 года в отношении К. был изменен вид исправительного учреждения с колонии-поселения на исправительную колонию строгого режима.
Из материалов уголовного дела следует, что 27 января 2017 года на приговор было подано апелляционное представление прокурора, в котором он просил внести изменения в приговор: указать дату его постановления 17 января 2017 года и применить ч.3 ст.751 УИК РФ.
06 февраля 2017 года поступило дополнительное апелляционное представление прокурора, в котором он просил изменить вид исправительного учреждения с колонии-поселения на исправительную колонию строгого режима.
Между тем, в соответствии с ч.4 ст.3898 УПК РФ в дополнительной жалобе потерпевшего, частного обвинителя или их законных представителей и представителей, а также в дополнительном представлении прокурора, поданных по истечении срока обжалования, не может быть поставлен вопрос об ухудшении положения осужденного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, если такое требование не содержалось в первоначальных жалобе, представлении.
При указанных обстоятельствах президиум пришел к выводу, что поставленные в дополнительном апелляционном представлении вопросы, связанные с ухудшением положения осуждённого, поданные по истечении срока обжалования, не подлежали рассмотрению в апелляционном порядке.
Однако суд апелляционной инстанции назначил К. исправительную колонию строгого режима, чем ухудшил положение осужденного, что явилось существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона, повлиявшим на исход дела.
(№44у-90/2017 судья Федоров А.А.)
Позиция адвоката в судебном заседании не соответствовала интересам осуждённого, что нарушило его право на защиту.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 13 января 2017 г. Ч. осужден по ч.1 ст.318 УК РФ к лишению свободы сроком на 1 год 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Как усматривалось из материалов дела, как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного заседания Ч. вину в совершении инкриминируемого ему преступления не признавал, однако его защитник Е., выступая в судебных прениях, не указывала на необходимость постановления оправдательного приговора, а просила суд назначить Ч. наказание с применением ст.73 УК РФ.
Поскольку защитник по делу заняла позицию вопреки воле доверителя, ухудшающую его положение, право подсудимого Ч. пользоваться помощью защитника в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции было нарушено.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Ч. отменил, уголовное дело передал на новое судебное разбирательство в тот же суд.
(№22-3239/2017 от 25 августа 2017 г.
Судья Солодкий Р.С.)
Согласно п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник, представитель потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого или обвиняемого, либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 24 марта 2017 года Д. осужден по ч. 1 ст. 159 УК РФ (20 преступлений).
Судом апелляционной инстанцией установлено, что адвокат Д. оказывал юридическую помощь свидетелю обвинения Е., чьи интересы противоречили интересам защищаемого им же Д., который в ходе предварительного следствия не желал высказывать своё отношение к обвинению, отказался от дачи показаний по предъявленному обвинению, а в судебном заседании заявил о непризнании вины в инкриминируемых ему органом предварительного следствия преступлениях, предусмотренных ч. 2 ст. 159, ч. 2 ст. 160, ч. 4 ст. 159 УК РФ, и при даче показаний в ходе судебного следствия указывал на то, что преступлений не совершал.
Вышеуказанные обстоятельства, по мнению суда апелляционной инстанции, свидетельствуют о допущенном в ходе предварительного расследования существенном нарушении уголовно-процессуального закона, исключающем возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения, а именно существенном нарушении гарантированного законом права Д. на защиту.
Суд апелляционной инстанции приговор в отношении Д. отменил: уголовное дело по обвинению Д. в порядке ст. 237 УПК РФ возвратил прокурору г. Волжского Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
(№22-2732/2017 от 14 июля 2017 года
Судья Локтионов М.П.)
Городским судом ошибочно принято к своему производству уголовное дело, подсудное мировому судье.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 06 сентября 2017 года отменен приговор Урюпинского городского суда Волгоградской области от 29 мая 2017 года в отношении Д. и уголовное дело передано на новое судебное рассмотрение со стадии подготовки к судебному разбирательству мировому судье судебного участка №55 Волгоградской области.
Президиум установил, что при принятии к производству и разрешении по существу уголовного дела судом были нарушены конституционные и уголовно-процессуальные нормы, предписывающие осуществление правосудия судом в соответствии с установленной подсудностью и с соблюдением законодательно закрепленных правил.
Согласно п.1 ст.6 Конвенции от 04 ноября 1950 года «О защите прав человека и основных свобод», каждый при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное судебное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.
Конституция РФ, гарантируя каждому право на судебную защиту его прав и свобод (ч.1 ст. 46), возлагает на суд обязанность обеспечить справедливую процедуру принятия судебных решений. В соответствии с ч.1 ст.47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Конституционные гарантии реализации права на судебную защиту посредством справедливого судебного разбирательства получили закрепление и в чч.1 и 3 ст.8 УПК РФ.
Как следует из материалов дела 02 мая 2017 года в Урюпинский городской суд Волгоградской области поступило уголовное дело по обвинению Д. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.291-2 УК РФ.
Согласно п.1 ч.1 ст.228 УПК РФ по поступившему в суд уголовному делу судья должен выяснить, подсудно ли уголовное дело данному суду.
Постановлением судьи Урюпинского городского суда Волгоградской области от 15 мая 2017 года по указанному уголовному делу назначено судебное заседание.
Между тем, санкция инкриминированного Д. преступления предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 1 года.
В соответствии с ч.1 ст.31 УПК РФ, уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, подсудны мировому судье за исключением исчерпывающего перечня, в который не включено преступление, предусмотренное ч.1 ст.291-2 УК РФ.
Приведенные положения закона обязывали суд первой инстанции в рамках рассмотрения вопроса о назначении судебного заседания разрешить вопрос о направлении уголовного дела в отношении Д. по подсудности в порядке п.1 ч.1 ст.227 УПК РФ, однако уголовное дело было рассмотрено по существу Урюпинским городским судом Волгоградской области с постановлением обвинительного приговора.
Допущенное судом первой инстанции существенное нарушение уголовно-процессуального закона, повлиявшее на исход дела, явилось в соответствии с ч.1 ст.40115 УПК РФ основанием для отмены приговора и направления уголовного дела на новое рассмотрение мировому судье в соответствии с установленной законом предметной и территориальной подсудностью дела.
(№44у-116/2017 судья Ковалева Е.В.)
В соответствии с ч. 2 ст. 32 УПК РФ если преступление начато в месте, на которое распространяется юрисдикция одного суда, а окончено в месте, на которое распространяется юрисдикция другого суда, то данное уголовное дело подсудно суду по месту окончания преступления.
По постановлению судьи Тракторозаводского районного суда г.Волгограда от 5 июля 2017 года уголовное дело в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30 п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, – направлено по подсудности в Краснооктябрьский районный суд г.Волгограда.
Из обвинительного заключения усматривалось, что преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, в совершении которого обвиняется К., совершено 10 апреля 2017 года, когда он произвёл сокрытие наркотического вещества общей массой 1,575 грамма в тайники, расположенные по 6 адресам в Краснооктябрьском районе г.Волгограда, после чего, в этот же день был задержан сотрудниками полиции на территории Тракторозаводского района г.Волгограда с наркотическим веществом общей массой 1,13 грамма, хранимых при себе в четырех пакетиках, которые К. не успел сокрыть в тайники для реализации, так как его преступная деятельность была пресечена.
При таких обстоятельствах, решение о направлении уголовного дела по подсудности в Краснооктябрьский районный суд г.Волгограда принято с нарушением процессуального закона и без учета установленных в ходе предварительного следствия обстоятельств, изложенных в обвинительном заключении.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление о направлении по подсудности в Краснооктябрьский районный суд г.Волгограда уголовного дела в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30 п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ – отменил, уголовное дело направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии назначения судебного заседания.
(№22-3536/17 от 8 сентября 2017г.
Судья Степанюк Д.С.)
В силу взаимосвязанных положений ч.1 ст.47 Конституции РФ и ч.3 ст.8 УПК РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено Уголовно-процессуальным кодексом РФ.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 1 июня 2017 года З. осуждён по ч.2 ст.146 УК РФ к наказанию в виде 300 часов обязательных работ.
В соответствии с ч.1 ст.31 УПК РФ мировому судье подсудны уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает 3 лет лишения свободы, за исключением уголовных дел о преступлениях, предусмотренных в том числе ч.1 ст.146 УК РФ.
Следовательно, уголовное дело в отношении З. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.146 УК РФ, подлежало рассмотрению мировым судьей.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении З. отменил и передал уголовное дело на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда со стадии подготовки к судебному заседанию.
(№22-3310/2017 от 21 августа 2017 года
Судья Бакчеева В.А.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Среднеахтубинского районного суда Волгоградской области Соломенцевой Е.А. при рассмотрении уголовного дела в отношении М., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 291.2 УК РФ.
(Приговор от 10 марта 2017 года; апелляционное определение №22-2601/2017 от 6 июля 2017 года)
Обстоятельства, на которые сослался суд, возвращая уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, не исключали возможности постановления судом приговора или вынесения иного решения по существу дела.
По постановлению Центрального районного суда г. Волгограда от 28 июня 2017 года уголовное дело в отношении Т., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 159.5 УК РФ, возвращено прокурору Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Суд первой инстанции не учел, что уголовное дело в отношении Т. выделено из уголовного дела, что предусмотрено ст. 154 УПК РФ, что Т. предъявлено обвинение в совершении преступления группой лиц по предварительному сговору, поэтому при описании преступления деяния следователь указал, какие конкретно действия, непосредственно направленные на исполнение объективной стороны преступления, выполнял каждый из соучастников.
Поскольку решение о невиновности или виновности подсудимого принимает только суд, вывод в постановлении о том, что следователь в обвинительном заключении указал на установленную виновность иных лиц, является необоснованным.
Вывод в обжалуемом постановлении о том, что, рассматривая уголовное дело по существу, суд вынужден будет входить в обсуждение виновности лиц, не являющихся обвиняемыми по настоящему уголовному делу, сделан без учета положений ч.1 ст.252 УПК РФ, согласно которой судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.
При этом обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, постановленном в соответствии со ст. 316 УПК РФ, в силу ст. 90 УПК РФ преюдициального значения не имеют, а приговор не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле.
Суд апелляционной инстанции не согласился и с выводом суда о том, что следователем не определен предмет доказывания по настоящему уголовному делу. Юридическую квалификацию содеянного Т., в том числе, является ли совершенное им преступление оконченным, суд может дать при вынесении итогового решения по делу.
Ссылка в обжалуемом постановлении на то, что в обвинительном заключении не указаны доказательства стороны защиты, основанием для возвращения уголовного дела прокурору не является, поскольку сторона защиты на наличие каких-либо доказательств не ссылалась.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении Т. отменил, уголовное дело передал на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда со стадии предварительного слушания.
(№22-3375/2017 от 29 августа 2017 г.
Судья Гусева Е.В.)
Аналогичное нарушение допущено тем же судьей при рассмотрении уголовного дело в отношении К., обвиняемой в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 159.5, ч. 2 ст. 159.5 УК РФ, которое по постановлению Центрального районного суда г. Волгограда от 28 июня 2017 года возвращено прокурору Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
(№22-3374/2017 от 31 августа 2017 года)
То обстоятельство, что в ходе дополнительного расследования уголовного дела Е., кроме обвинения по п. «в» ч. 3 ст. 146 УК РФ, было предъявлено обвинение по ч.2 ст.273 УК РФ, права на защиту обвиняемого не нарушает, постановлению приговора либо иного судебного решения на основании данного обвинительного заключения не препятствует.
По постановлению Фроловского городского суда Волгоградской области от 29 июня 2017 г. уголовное дело в отношении Е., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 3 ст. 146, ч.2 ст.273 УК РФ, возвращено Фроловскому межрайонному прокурору Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Возвращая уголовное дело прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд сослался на то, что после того, как настоящее уголовное дело было возвращено прокурору судом постановлением от 30 ноября 2016 г., орган предварительного следствия восполнил неполноту проведённого предварительного следствия, с учётом вновь добытых доказательств предъявил Е. новый увеличенный объём обвинения, добавив эпизод по ч.2 ст.273 УК РФ. Это, по мнению суда первой инстанции, ухудшило положение Е. и исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.
Как было видно из представленных материалов, уголовное дело в отношении Е. впервые поступило в суд 31 мая 2016 г. При этом Е. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 146 УК РФ. Постановлением Фроловского городского суда от 30 ноября 2016 г. уголовное дело было возвращено прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.
В ходе дополнительного расследования Е. было предъявлено новое обвинение в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч.3 ст.146, ч.2 ст.273 УК РФ, по которому уголовное дело вновь поступило в суд.
При предъявлении Е. нового обвинения нарушения права на защиту допущено не было, новое обвинительное заключение по уголовному делу составлено с соблюдением требований Уголовно-процессуального кодекса РФ.
При таких данных у суда отсутствовали основания для возвращения уголовного дела по обвинению Е. прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.
Приведённая судом первой инстанции в постановлении правовая позиция о невозможности ухудшения положения обвиняемого в ходе дополнительного расследования касается только обвинения, выдвинутого первоначально, и являвшегося предметом первого судебного разбирательства, то есть в отношении Е. – п. «в» ч.3 ст.146 УК РФ.
Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции постановление отменил, уголовное дело направил на новое судебное разбирательство в тот же суд со стадии предварительного слушания.
(№22-3459/2017 от 30 августа 2017 года
Судья Сотникова Е.В.)
Обстоятельства, которые согласно п. 3 ч.1 ст.220 УПК РФ должны быть указаны в обвинительном заключении и подлежащие установлению в соответствии со ст.73 УПК РФ, в полном объёме отражены в фабуле предъявленного обвинения при описании преступного деяния.
По постановлению Волжского городского суда Волгоградской области от 12 июля 2017 года уголовное дело по обвинению Ш. в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч.3 ст.146, ч.2 ст.273 УК РФ, возвращено прокурору г. Волжского Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Возвращая дело прокурору, суд указал в постановлении о том, что из предъявленного обвинения Ш. не следует, какое количество экземпляров контрафактной продукции использовалось им в ходе совершения преступления и стоимость каждого объекта авторского права. На основании чего сделал вывод о том, что при наличии указанного обвинительного заключения, суд поставлен органом следствия в условия самостоятельного установления фактических обстоятельств по уголовному делу, что является недопустимым и противоречащим требованиям ст.252 УПК РФ.
Как видно из материалов дела, обстоятельства, которые согласно п. 3 ч.1 ст.220 УПК РФ должны быть указаны в обвинительном заключении и подлежащие установлению, в соответствии со ст.73 УПК РФ, в полном объёме отражены в фабуле предъявленного Ш. обвинения при описании преступного деяния, в том числе указаны размер причинённого вреда, обстоятельства совершения преступления, установленные следственными органами, существо обвинения и виновные действия в обвинительном заключении конкретизированы.
Кроме того, вопреки выводам суда, из предъявленного обвинения следовало, что он произвёл установку на два накопителя жесткого магнитного диска двух персональных компьютеров, незаконно приобретённый контрафактный экземпляр программного продукта.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, дело направил на новое рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства в ином составе суда.
(№22-3378/17 от 30 августа 2017 года
судья Фаюстова М.В.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Урюпинского городского суда Волгоградской области Мироновым А.В. при рассмотрении уголовного дела в отношении Д., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ.
(постановление городского суда от 17 мая 2017 года; апелляционное постановление №22-2618/17 от 7 июля 2017 года)
Сведения, изложенные в рапорте о совершённом преступлении, подлежат доказыванию наряду с другими доказательствами по уголовному делу.
По постановлению судьи Волжского городского суда Волгоградской области от 17 апреля 2017 года уголовное дело в отношении П., обвиняемого в совершении нескольких преступлений, предусмотренных ч.1 ст.291.2 УК РФ, возвращено прокурору г. Волжского Волгоградской области для устранения недостатков, препятствующих его рассмотрению судом.
Возвращая уголовное дело в отношении П. прокурору суд указал, что в постановлении о возбужденииуголовного дела имеются сведения, существенно отличающиеся от того, что указано тем же самым следователем в рапорте об обнаружении признаков преступления, послужившим поводом для возбуждения уголовного дела. Это касается иной суммы переданного П. вознаграждения; по тексту постановления о возбуждении уголовного дела данная сумма указана в размере 2100 рублей. Кроме того, следователю К. не могли поступить какие-либо сведения 10 марта 2016 года о совершенном преступлении, поскольку на указанное время, то есть на 10 марта 2016 года не совершались какие-либо действия, образующие признаки какого-либо преступления в действиях П., кроме того, последнему С. не передавались денежные средства в виде взятки в размере 2500 рублей до 10 марта 2016 года.
По мнению суда первой инстанции, органом предварительного следствия в лице следователя К. 17 марта 2016 года было незаконно возбуждено уголовное дело относительно иных обстоятельств, чем указанно в рапорте о наличии признаков преступления в действиях П.
Вместе с тем, в соответствии с позицией Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 года N 1 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» (в редакции № 19 от 1 июня 2017 года) в тех случаях, когда существенное нарушение закона, допущенное в досудебной стадии и являющееся препятствием к рассмотрению уголовного дела, выявлено при судебном разбирательстве, суд, если он не может устранить такое нарушение самостоятельно, по ходатайству сторон или по своей инициативе возвращает дело прокурору для устранения указанного нарушения при условии, что оно не будет связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия.
Согласно ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу (в числе других) подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; характер и размер вреда, причиненного преступлением; обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния.
Наличие в рапорте данных, не соответствующих фактическим обстоятельствам дела, а также постановлению о возбуждении уголовного дела, не является существенным нарушением закона, не устранимым в судебном заседании, не является препятствием к рассмотрению уголовного дела и не влечёт за собой возвращение уголовного дела прокурору по п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление о возвращении уголовного дела в отношении П. прокурору для устранения недостатков, препятствующих рассмотрению дела судом отменил, уголовное дело направил на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе судей.
(№22-2622/2017 от 29 июня 2017 года
Судья Секерина Т.В.)
Из положений ст.237 УПК РФ и принципов уголовного судопроизводства следует, что установление судом обстоятельств неподтверждения предъявленного обвинения доказательствами, а также наличие противоречивых доказательств, не является обстоятельством, препятствующим постановлению приговора, в том числе основанием для возвращения дела прокурору.
По постановлению Центрального районного суда г. Волгограда от 6 апреля 2017 года уголовное дело в отношении Х., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 201, п. «б» ч. 3 ст. 163, ч. 4 ст. 159, п. «б» ч. 3 ст. 163, п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ, и Х., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 201, ч. 1 ст. 201 УК РФ, возвращено прокурору Волгоградской области на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Мотивируя принятое решение, суд указал, что в обвинительном заключении, в нарушение требований ст. 220 УПК РФ, отсутствуют сведения о действительном ущербе, причинённом ООО «Ю», о том, какие права и законные интересы ООО «Ю» были нарушены действиями Х. и Х., о том, на основании каких документов следствие пришло к выводу о существенности причинённого вреда, о выполнение Х. по эпизоду причинения им совместно с Х. существенного вреда правам и законным интересам ООО «Ю» в размере 6500000 рублей, организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций в ООО «Р».
Как следовало из обвинительного заключения, Х. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 201, п. «б» ч. 3 ст. 163, ч. 4 ст. 159, п. «б» ч. 3 ст. 163, п. «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ, Х. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 201, ч. 1 ст. 201 УК РФ.
Диспозиция ч. 1 ст. 201 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам, если это деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства.
В соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении приведено существо обвинений, предъявленных Х. и Х. по ч. 1 ст. 220 УК РФ, и их формулировка, а также приведён перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания. Обвинение содержит указание на то, какие права и законные интересы ООО «Ю» были нарушены действиями Х. и Х., на существенность вреда.
Утверждая в постановлении о неустановлении действительного ущерба, причинённого ООО «Ю», об отсутствии сведений, подтверждающих наличие у заместителя директора ООО «Р» Х. полномочий на организационно-распорядительного или административно-хозяйственного характера, ссылаясь при этом на решение Арбитражного суда Ростовской области от 16 ноября 2012 года, показания представителя потерпевшего ООО «Ю» К., свидетеля А., данные в судебном заседании, суд фактически даёт оценку и анализ доказательствам, затрагивая вопросы виновности Х. и Х. в инкриминируемых им преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 201 УК РФ, что противоречит требованиям ст. 237 УПК РФ.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, уголовное дело в отношении Х. и Х. направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.
(№22-2288/2017 от 19 июня 2017 года
Судья Косолапов А.В.)
В соответствии с ч.7 ст.316 УПК РФ судья при разрешении ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке обязан убедиться, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.
По приговору Жирновского районного суда Волгоградской области от 7 июня 2017 года Е. осужден по ч.3 ст.30, п. «а» ч.3 ст.158, ч.1 ст.228 УК РФ.
Признавая Е. виновным по ч.3 ст.30 п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, суд не убедился в доказанности данного обвинения. Так, хищение представляет собой материальный состав преступления и в силу ст.73 УПК РФ одним из обстоятельств, подлежащих доказыванию по делам о хищении, является стоимость имущества, которое лицо похитило либо намеревалось похитить. В отношении Е. стоимость имущества, которое он намеревался похитить, следствием и судом не установлена.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Е. изменил: переквалифицировал действия осуждённого с ч.3 ст.30, п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ на ч.1 ст.139 УК РФ, назначив ему наказание в виде исправительных работ, смягчил назначенное по ч. 1 ст. 228 УК РФ наказание, а также по совокупности преступлений.
(№22-3038/2017 от 9 августа 2017 года
Судья Суппес Г.В.)
Нарушение ст.240 УПК РФ явилось основанием для изменения судебного решения_
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 10 октября 2016 года Л. осуждён по ч.3 ст.30, п.«а» ч.4 ст.228.1 УК РФ, К. осужден по ч.3 ст.30, ч.1 ст.158, ч.3 ст.30, п. «а» ч.4 ст.228.1 УК РФ, К. осужден по ч.3 ст.30, п.«а» ч.4 ст.228.1 УК РФ, Ф. осужден по ч.3 ст.30, п. «а» ч.4 ст.228.1 УК РФ, Л. осуждена по ч.1 ст.228, ч.3 ст.30, п. «а» ч.4 ст.228.1 УК РФ, Л. осуждена по ч.3 ст.30, п.«а» ч.4 ст.228.1 УК РФ.
Назначая Ф. окончательное наказание по совокупности преступлений по правилам ч.5 ст.69 УК РФ, суд первой инстанции фактически вместо принципа частичного сложения наказаний применил принцип частичного присоединения наказаний, который предусмотрен ст. 70 УК РФ при назначении окончательного наказания по совокупности приговоров, чем нарушил требования Общей части УК РФ.
При этом, учитывая, что последствия совершения совокупности преступлений являются более мягкими, чем совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление, суд, фактически назначая наказание по совокупности приговоров, ухудшил положение осужденного.
Как следовало из протокола судебного заседания, судом было принято решение об оглашении показаний свидетелей М., «Покупателя №1», «Покупателя №2», «Покупателя №3», З., К., Ш., П., К., В., Д., представителя потерпевшего П., данных ими в ходе предварительного следствия, поскольку принятыми мерами обеспечить их явку в суд не представилось возможным. При этом сторона защиты возражала против оглашения показаний данных свидетелей и настаивала на их непосредственном допросе.
Вместе с тем, принимая решение об оглашении показаний свидетелей М., «Покупателя №1», «Покупателя №2», «Покупателя №3», З., К., Ш., П., К., В., Д., представителя потерпевшего П., суд не принял во внимание, что на стадии предварительного расследования осуждённым не была предоставлена возможность оспорить показания указанных лиц.
Органом предварительного расследования Л. вменялось, что в неустановленное время и в неустановленном месте она оборвала части с дикорастущих растений конопли, которые принесла в свое домовладение,
Толкуя все сомнения по делу в пользу осуждённой, суд апелляционной инстанции при отсутствии достаточных доказательств приобретения Л. частей растений, содержащих наркотические средства в значительном крупном размере, пришел к выводу, что факт приобретения Л. растений конопли не доказан.
Кроме этого, инкриминируемое Л. преступление, предусмотренное ч.1 ст.228 УК РФ, было совершено 25 июня 2014 года, а инкриминируемое К. преступление, предусмотренное ч.3 ст.30, ч.1 ст.158 УК РФ – 2 мая 2014 года. Таким образом, на момент вынесения приговора судом первой инстанции - 10 октября 2016 г. срок давности привлечения их к уголовной ответственности за эти преступления истёк.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении Л., К., К., Ф., Л., Л. изменил:
исключил из описательно-мотивировочной части приговора ссылку, как на доказательства обвинения, на показания свидетелей М., «Покупателя №1», «Покупателя №2», «Покупателя №3», З., К., Ш., П., К., В., Д., представителя потерпевшего П., данные на предварительном следствии.
исключил из приговора осуждение Л. за незаконное приобретение частей растений, содержащих наркотические средства в значительном размере;
приговор в отношении Л. в части осуждения за незаконное хранение без цели сбыта частей растений, содержащих наркотические средства в значительном размере отменил и производство по делу в этой части прекратил на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ и п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ;
приговор в части осуждения К. по ч.3 ст.30, ч.1 ст.158УК РФ отменил и производство по делу в этой части прекратил на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ и п.«а» ч.1 ст.78 УК РФ;
исключил из приговора указание о назначении Л. и К. окончательного наказания в соответствии с положениями ч.2 ст.69 УК РФ;
назначив Л., К., Ф наказание.
(№ 22-3217/2017 от 30 августа 2017 года
судья Солодкий Р.С.)
Несоблюдение процедуры рассмотрения уголовного дела послужило основанием для отмены приговора суда первой инстанции.
По приговору Центрального районного суда г. Волгограда от 23 июня 2017 года С. осужден по п. «г» ч. 2 ст.161 УК РФ, Ш. осуждена по п. «а» ч.2 ст. 158, п. «б» ч.2 ст. 158 УК РФ.
Как следовало из протокола судебного заседания от 13 июня 2017 года, в нарушение требований ст.316 УПК РФ государственным обвинителем предъявленное подсудимым обвинение не излагалось, и судья у подсудимых не спрашивал, понятно ли им обвинение и согласны ли они с ним.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении С. и Ш. отменил, передав дело на новое судебное разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе суда.
(№22-3287/2017 от 24 августа 2017 года
Судья Гусева Е.В.)
По приговору Центрального районного суда г. Волгограда от 21 февраля 2017 года Т. осуждена по ч. 4 ст. 160, ч. 3 ст. 160 УК РФ.
Как следовало из материалов дела, обвиняемая Т. и её защитник - адвокат Д. дважды при выполнении требований ст. 217 УПК РФ заявляли ходатайство о проведении предварительного слушания.
Между тем, при поступлении уголовного дела в суд и подготовке к судебному заседанию, судом не были приняты во внимание указанные ходатайства, и суд в нарушение вышеуказанных требований закона, вынес постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания, указав в своём постановлении об отсутствии данных ходатайств.
Суд первой инстанции, описывая обстоятельства совершения Т. преступления, допустил противоречия, указав разные периоды его совершения.
Как усматривалось из мотивировочной части приговора, суд первой инстанции обосновал свои выводы о виновности осуждённой доказательствами, не исследованными в установленном законом порядке, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и влечет отмену судебного приговора. Содержание показаний свидетеля Р., изложенных в приговоре, не соответствует их содержанию, изложенному в протоколе судебного заседания от 18 октября 2016 года. В приговоре отсутствуют выводы суда о том, по каким основаниям судом отвергнуты показания свидетеля Г., данные им в судебном заседании.
В нарушение ч.3 ст. 69 УК РФ при назначении наказания по совокупности преступлений судом не определён способ его назначения.
Кроме того, в нарушение п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» суд, назначая Т. наказание за каждое преступление, определил вид исправительного учреждения для отбывания наказания по каждому из них.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Т. отменил, передав дело на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда со стадии подготовки к судебному заседанию.
(№22-2688/17 от 13 июля 2017 года
Судья Мизякина М.Н.)
На основании ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства и основан на правильном применении уголовного закона.
По приговору Михайловского районного суда Волгоградской области от 13 января 2017 г. М. осужден по ч.3 ст.30, п. «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ.
Согласно приговору, допрошенный в судебном заседании подсудимый М. виновным себя в инкриминируемом ему деянии не признал, от дачи показаний отказался, воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ.
Из представленных материалов видно, что в начале судебного заседания, после изложения государственным обвинителем обвинения, подсудимый М. пояснил, что предъявленное обвинение понятно, вину не признает, высказывать мнение к изложенному не желает.
В дальнейшем суд, суд в прениях удовлетворил ходатайство государственного обвинителя о возобновлении судебного следствия и огласил показания М., данные на предварительном следствии в качестве подозреваемого, обвиняемого, указав, что подсудимый отказывался в судебном заседании давать показания.
Вместе с тем, согласно протоколу судебного заседания подсудимый М. в судебном заседании не допрашивался и не отказывался от дачи показаний со ссылкой на ст.51 Конституции РФ.
Кроме того, из представленных материалов дела видно, что суд первой инстанции, допросив свидетелей, исследовав доказательства, разрешив заявленные ходатайства, не выяснял у участников процесса, имеются ли у них дополнения к судебному следствию, считают ли они возможным закончить судебное следствие и перейти к прениям сторон, и, не объявляя судебное следствие оконченным, перешел к прениям сторон.
После возобновления судебного следствия суд вновь, не выясняя у участников процесса, имеются ли у них дополнения к судебному следствию, считают ли они возможным закончить судебное следствие и перейти к прениям сторон, и соответственно, не объявляя судебное следствие оконченным, перешел к прениям сторон.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции, усмотрев нарушение прав осужденного М. на защиту, приговор в отношении М. отменил, передав уголовное дело на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.
(№22-2634/2017 от 6 июля 2017 года
Судья Гудченкова С.Г.)
Статья 447 УПК РФ устанавливает категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам.
По приговору Красноармейского районного суда г. Волгограда от 5 июня 2017 года К. осужден по п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ.
Как видно из материалов дела, после оглашения приговора было установлено, что осуждённый К. является адвокатом. Из представленного реестра адвокатов Адвокатской палаты Волгоградской области следовало, что К. является действующим адвокатом. Кроме того, в материалах уголовного дела имеется копия удостоверения адвоката, выданного К. 29 октября 2010 года.
В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ уголовное дело в отношении лица, указанного в ч. 1 ст. 447 УПК РФ, либо о привлечении его в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принимается руководителем следственного органа Следственного комитета Российской Федерации по субъекту Российской Федерации.
Из материалов дела усматривалось, что преступление, за которое осуждён К., было совершено им в период времени с 2011 по 2013 год, а постановление о возбуждении уголовного дела вынесено старшим следователем второго отдела по расследованию особо важных дел (о преступлениях против государственной власти и в сфере экономики) Следственного управления Следственного комитета РФ по Волгоградской области капитаном юстиции П. 19 октября 2015 года, то есть в период, когда К. являлся адвокатом.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении К. отменил. Уголовное дело в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, возвратил прокурору Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
(№22-3495/2017 от 1 сентября 2017 года
Судья Яковлев Д.М.)
В соответствии с ч. 1 ст. 173 УПК РФ следователь допрашивает обвиняемого немедленно после предъявления ему обвинения с соблюдением требований п. 9 ч. 4 ст. 47 и ч. 3 ст. 50 УПК РФ.
По приговору Котельниковского районного суда Волгоградской области от 13 июня 2017 года С. осужден по п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, Б. осужден по п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.
Как видно из материалов уголовного дела, 6 марта 2017 года следователем отдела по расследованию преступлений, совершённых на территории, обслуживаемой ОП № 1, СУ Управления МВД России по городу Волгограду вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого Б. в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, о чём ему, в присутствии адвоката, было объявлено, согласно его вводной части в тот же день 6 марта 2017 года, вместе с тем, в резолютивной части документа указано, что постановление объявлено и вручено 2 февраля 2017 года.
В нарушение требований ч. 1 ст. 173 УПК РФ Б. не был немедленно допрошен по предъявленному ему обвинению 6 марта 2017 года, в материалах дела содержится протокол его допроса от 2 февраля 2017 года.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении С. и Б. отменил, согласно ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвратил уголовное дело прокурору Тракторозаводского района города Волгограда для устранения препятствий рассмотрения уголовного дела судом.
(№22-3319/2017 от 28 августа 2017 г.
Судья Павликов С.Н.)
Согласно п.4 ст.196 УПК РФ назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое или физическое состояние потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания.
По приговору Жирновского районного суда Волгоградской области от 23 мая 2017 г. К. осужден по п. «б» ч. 2 ст. 131 УК РФ.
Из материалов уголовного дела следовало, что органом предварительного следствия в качестве доказательства виновности К. в совершении инкриминируемого ему преступления представлены показания потерпевшей Б., а также показания иных лиц, не являвшихся очевидцами совершённого преступления, которым об обстоятельствах преступления стало известно только со слов Б.
Данные показания потерпевшей Б. и свидетелей положены судом первой инстанции в основу обвинительного приговора.
Вместе с тем, из представленных материалов усматривается, что Б. на момент совершения преступления достигла возраста 85 лет.
Несмотря на преклонный возраст потерпевшей Б., в ходе предварительного следствия не было путём производства судебной психолого-психиатрической экспертизы проверено её психическое состояние, способность правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания. Соответствующие сведения не были отражены в обвинительном заключении.
При таких обстоятельствах обвинительное заключение по настоящему уголовному делу препятствует рассмотрению дела в судебном заседании, поскольку в полной мере не установлены сведения о личности потерпевшей, что является существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства и исключает возможность постановления законного и обоснованного судебного решения.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении К. отменил. Уголовное дело по обвинению К. в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст.131 УК РФ, возвратил прокурору Жирновского района Волгоградской области на основании п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.
(№22-3187/2017 от 14 августа 2017года
Судья Леванин А.В.)
В силу п.1 ч.1 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 27 июля 2017 года Ш. осужден по ч. 1 ст. 291.2, ч. 3 ст. 327 УК РФ.
Свои выводы о виновности Ш. в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 291.2 УК РФ (2 преступления) и ч. 3 ст. 327 УК РФ (2 преступления), суд первой инстанции обосновал показаниями свидетелей Р., Г., Л.; материалами оперативно-розыскной деятельности; протоколом осмотра и прослушивания фонограммы от 20 мая 2016 года; заключением эксперта от 22 июля 2016 года; протоколами выемки медицинской документации на имя Ш.; протоколом выемки информации о соединениях абонентского номера; протоколами осмотра документов.
Вместе с тем, доказательства, предоставленные стороной обвинения и положенные в основу приговора, суд апелляционной инстанции посчитал недостаточными для вывода о виновности Ш. в даче П. взяток, а также в двукратном использовании заведомо подложного документа.
Объективная сторона преступления, предусмотренного ч.1 ст.291.2 УК РФ, а именно дача взятки, выражается в даче должностному лицу лично или через посредника взятки в размере, не превышающем десяти тысяч рублей.
Вместе с тем, суду не предоставлено объективных и неопровержимых данных о том, что Ш. давал взятки лично в размере, не превышающим 10000 рублей, и дважды использовал заведомо подложный документ, а обвинение по каждому из инкриминируемых ему преступлений основано на предположениях и догадках, которые не могут быть положены в основу обвинительного приговора.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Ш. отменил, оправдал Ш. по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 291.2 УК РФ (2 преступления), ч. 3 ст. 327 УК РФ (2 преступления) на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи непричастностью к совершению указанных преступлений.
Признал за оправданным Ш. право на реабилитацию в соответствии со ст. 134 УПК РФ и разъяснил предусмотренное ст. 133 УПК РФ право на возмещение имущественного ущерба, устранение последствий морального вреда, восстановление трудовых, пенсионных и иных прав.
(апелляционный приговор №22-3672/17 от 19 сентября 2017 года
Судья Воронов В.В.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Ворошиловского районного суда г.Волгограда от 24мая 2017 года Лалиевой К.А. при рассмотрении уголовного дела в отношении В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «а», «г» ч.2 ст.242.1 УК РФ.
(приговор от 24 мая 2017 года; апелляционное определение №22-3278/2017 от 31 августа 2017 г.)
В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется только при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных доказательств.
По приговору Волжского городского суда Волгоградской области от 21 апреля 2017 г. И. осужден по п. «а» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, О. осужден по п.«а» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, Д. осужден по п. «а» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, А. осужден по п.«а» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1, ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ.
Вопреки выводам суда первой инстанции о виновности осуждённого А. в незаконном сбыте наркотического средства героин массой 0,039 грамма 12 февраля 2016 г., а также в покушении на незаконный сбыт наркотического средства в крупном размере, ни одно из представленных стороной обвинения доказательств, ни их совокупность не подтверждают, что А. причастен к незаконному сбыту наркотического средства массой 0,039 грамма, а также что А. было известно о наличии у И., О., Д. наркотического средства в крупном размере и наличии у последних договорённости с А. на его незаконный сбыт.
По тем же основаниям суд апелляционной инстанции не согласился с осуждением по ч.3 ст.30 п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ О. - в отношении наркотического средства героин массой 3,26 грамма, изъятого в ходе обыска жилища Д., и с осуждением О. и Д. - в отношении наркотического средства героин массой 29,28 грамма, изъятого в ходе обыска жилища И., так как стороной обвинения не представлено достоверных доказательств тому, что О. было известно о наличии в жилище И. и Д., а Д. – о наличии в жилище И. наркотических средств и о наличии договорённости на его незаконный сбыт.
Также суд апелляционной инстанции исключил из осуждения Д. по ч.3 ст,30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ указание на покушение на сбыт наркотического средства героин (диацетилморфин) массой 29,28 грамма, изъятого в ходе обыска жилища И. без снижения наказания, поскольку Д. за данное преступление назначено минимальное наказание.
Поскольку наркотическое средство, сбытое в рамках оперативно-розыскных мероприятий 12 и 16 февраля 2016 г., а также обнаруженное в автомобиле О. и по месту жительства Д. и И. было незаконно приобретено последним в целях незаконного сбыта через О., Д., А., суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что умыслом И. охватывался весь объём наркотического средства, как сбытого в рамках оперативно-розыскных мероприятий 12 и 16 февраля 2016 г., так как незаконного хранимого в целях сбыта.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в части осуждения А. по п. «а» ч.3 ст.228.1 УК РФ по эпизоду от 12 февраля 2016 г. и по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ по эпизоду от 16 февраля 2016 г. отменил. Уголовное дело в этой части прекратить на основании п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ в связи с непричастностью А. к совершению этих преступлений, признав за ним в данной части право на реабилитацию.
Постановил считать А. осуждённым по двум преступлениям, предусмотренным п.п. «а», «б» ч.3 ст.228.1 УК РФ, к 8 годам лишения свободы за каждое преступление, снизив назначенное наказание по совокупности преступлений.
Тот же приговор в части осуждения О. и Д. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ изменил.
Исключил из осуждения О. по ч.3 ст. 30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ указание на покушение на сбыт наркотического средства героин (диацетилморфин) массой 3,26 грамма, изъятого в ходе обыска жилища Д. 16 февраля 2016 г., а также на покушение на сбыт наркотического средства героин (диацетилморфин) массой 29,28 грамма, изъятого в ходе обыска жилища И. 16 февраля 2016 г., снизив назначенное по данной статье наказание, а также по совокупности преступлений.
Исключил из осуждения Д. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ указание на покушение на сбыт наркотического средства героин (диацетилморфин) массой 29,28 грамма, изъятого в ходе обыска жилища И. 16 февраля 2016 г.
(№ 22-3313/2017 от 14 сентября 2017 г.
Судья Семенова Н.П.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Советского районного суда г.Волгограда Барковой Н.В. при рассмотрении уголовного дела в отношении А., обвиняемой в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 2281, ч. 2 ст. 228 УК РФ
Как следовало из материалов дела, органом предварительного следствия и судом не установлена объективная сторона, выражающаяся в незаконном приобретении наркотических средств, поскольку какими-либо объективными данными не подтверждается ни время, ни место приобретения конопли, что делает невозможной реализацию права обвиняемого защищаться от предъявленного обвинения и возможность проверки исчисления сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности.
На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции приговор в отношении А. изменил: исключил из осуждения по ч. 2 ст. 228 УК РФ «незаконное приобретение без цели сбыта наркотического средства, в крупном размере»; снизил наказание, назначенное по совокупности преступлений.
(приговор от 13 июля 2017 года; апелляционное определение №22-3538/17 от 5 сентября 2017 г.)
Согласно ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.
По приговору Центрального районного суда г. Волгограда от 7 июня 2017 года М. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в деянии подсудимого состава преступления; за оправданным М. признано право на возмещение вреда и восстановление нарушенных прав вследствие уголовного преследования в соответствии со ст. 134-136 УПК РФ.
Согласно приговору, в качестве оснований оправдания М. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, суд указал на то, что виновность М. в инкриминируемом ему деянии не доказана достаточным объёмом достоверных и относимых доказательств, а фактические обстоятельства дела в совокупности с решением Арбитражного суда Волгоградской области от 17 сентября 2015 года свидетельствуют о том, что уклонение от уплаты налогов не происходило, налоговые декларации ООО «ПВ» содержат достоверные сведения в части взаимоотношений с ООО «С».
Вместе с тем, изложив существо предъявленного М. обвинения, суд в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ не привёл в приговоре обстоятельств, фактически установленных в судебном заседании, касающихся как самого события, так и обстоятельств преступления, в совершении которого оправдал подсудимого.
Принимая решение об оправдании М., суд указал, что стороной обвинения не представлено достоверных и относимых доказательств, подтверждающих виновность М. в совершении инкриминируемого ему деяния, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ. При этом, перечислив в приговоре доказательства, представленные стороной обвинения, суд, в нарушение п. 4 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, не дал им надлежащей оценки, как каждому в отдельности, так и в их совокупности, ограничившись лишь указанием на заинтересованность свидетелей или их неосведомлённость об обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, посчитав их недостаточными для подтверждения обвинения. Ряду доказательств суд вообще не дал какой-либо оценки.
Ряду письменных доказательств, представленных стороной обвинения, суд в нарушение требований ст. 88 УПК РФ не дал надлежащей оценки, сославшись на преюдициальное значение решения Арбитражного суда Волгоградской области от 17 сентября 2015 года, которым решение налогового органа от 19 декабря 2014 года о привлечении ООО «ПВ» к ответственности за совершение налогового правонарушения в части начисления налога на добавленную стоимость по взаимоотношениям с ООО «С» в сумме 16888707 рублей 59 копеек было признано недействительным, противоречащим Налоговому кодексу РФ. В остальной части решение налогового органа признано обоснованным.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. отменил, уголовное дело передал на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.
(№22-3098/2017 от 15 августа 2017 года
судья Гусева Е.В.)
Несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, повлекло отмену приговора.
По приговору Красноармейского районного суда города Волгограда от 19 апреля 2017 года М. осужден по ч.4 ст.159, ч.1 ст.327 УК РФ.
В ходе судебного заседания судом первой инстанции были исследованы бухгалтерские документы, изъятые в ходе предварительного следствия, но не признанные вещественными доказательствами и не приобщенные к материалам дела. В указанных документах отражены сведения об объемах работ, их стоимости и оплате М. денежных средств за производство работ с субподрядчиками.
Отказав в удовлетворении ходатайства стороны защиты о приобщении к материалам уголовного дела указанных документов, суд свое решение мотивировал тем, что указанные документы осмотрены, стороной защиты изучены и исследованы в судебном заседании. При этом впоследствии суд в приговоре не дал ни какой оценки исследованным документам, не привел мотивы, по которым указанные доказательства отвергнуты.
При этом ни в заключении эксперта, ни в ходе допроса эксперта, проводившего данную экспертизу, достоверно не установлено, какие материалы уголовного дела были предоставлены на экспертизу, предоставлялись ли документы, на которые ссылалась сторона защиты, и являлись ли они предметом экспертного исследования.
В то же время из содержания бухгалтерских документов, на которые ссылается сторона защиты, следует, что они имеют прямое и непосредственное отношение к существу предъявленного М. обвинения. Указанные доказательства получены в рамках расследования уголовного дела.
При таких обстоятельствах отказ в приобщении к материалам дела письменных доказательств привел к тому, что доводы М. об отсутствии умысла на хищение денежных средств судом не проверены и не оценены, что повлекло ограничение права стороны защиты на представление доказательств, и является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.
В нарушение ч.1 ст.260 УПК РФ председательствующий судья необоснованно отказал в рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания, поданных М. и его защитником адвокатом М. Вместе с тем, замечания содержали сведения о неполноте, искажении показаний свидетелей, вопросов к представителю потерпевшего, свидетелям и эксперту, ответов на них.
Согласно обвинительному заключению М. вменяется хищение путем обмана денежных средств фонда «Фонд социально-культурного развития Красноармейского района города Волгограда» в размере 2132357,52 рублей.
Вместе с тем, в заключении эксперта указанные в обвинительным заключении суммы не содержатся, отсутствуют расчеты по каждому виду невыполненных работ, что являлось основанием для назначения по делу дополнительной экспертизы, однако была произведена замена производства экспертизы допросом эксперта. Суд в ходе судебного разбирательства данные обстоятельства оставил без внимания.
Экспертом Е. в ходе судебного заседания даны противоречивые показания относительно объема представленных ему для исследования материалов, правильности произведенного им расчета, которые не устранили имеющиеся в заключении неясности и сомнения.
Кроме того, Волжский институт строительства и технологий (филиал) Волгоградского государственного архитектурно строительного Университета, где была произведена экспертиза, не является государственным экспертным учреждением. В Положении об указанном учреждении, в разделе: основные задачи деятельности, сведения о выполнении экспертной деятельности не содержится.
Помимо прочего, в производстве экспертизы участвовало лицо, не привлеченное к производству экспертизы, в соответствии с законом.
При этом суд признал заключение эксперта достоверным и положил его в основу приговора, как доказательство, подтверждающее сумму причиненного ущерба.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении М. отменил, направил уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе суда, со стадии судебного разбирательства.
(№22-2933/2017 от 25 июля 2017 года
Судья Масюкова Т.Р.)
В соответствии с п.2 ч.1 ст.308 УПК РФ в резолютивной части обвинительного приговора должно быть указано, в том числе, решение о признании подсудимого виновным в совершении преступления.
По приговору Среднеахтубинского районного суда Волгоградской области от 27 января 2017 г. У. осуждён по ч. 3 ст. 159 ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159 УК РФ; М. осуждён по ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159 УК РФ; Б. осуждён по ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159 УК РФ.
Как следовало из резолютивной части приговора суда первой инстанции, в нём отсутствует решение суда о признании подсудимого Б. виновным в совершении преступлений, а содержится лишь указание на назначение ему наказания в соответствие с ч.3 ст.69 УК РФ.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 г. №55 «О судебном приговоре», в описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений пунктов 3, 4 части 1 статьи 305, пункта 2 статьи 307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.
Вывод суда о том, что оглашённые судом первой инстанции показания У., М. и Б. в качестве обвиняемых изобличают М. и Б. в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.159, ч.3 ст.159 УК РФ, противоречит содержанию данных показаний, из которых следует, что М. и Б. не вступали в предварительный сговор с У. на совершение преступлений, были введены последним в заблуждение о наличии согласия собственника автомобилей на совершение сделок, корыстной цели не преследовали, какой-либо выгоды в результате совершённых сделок не получили.
Указанная версия осуждённых судом первой инстанции не проверялась, в приговоре не приведены мотивы, по которым суд посчитал данную версию недостоверной. При этом иные доказательства, представленные стороной обвинения и приведённые судом в приговоре, не опровергали показаний осуждённых.
С субъективной стороны мошенничество характеризуется виной в форме прямого умысла. Обязательным признаком субъективной стороны данного преступления является корыстный мотив.
Из материалов уголовного дела следовало, что на протяжении всего предварительного и судебного следствия М. и Б. последовательно указывалось о том, что У. ввёл их заблуждение относительно своих истинных намерений, убедил, что действует с ведома и согласия своей сестры, а при продаже автомобилей в автоломбард, убедил, что выкупит их в течение недели и данные автомобили будут вновь перерегистрированы на прежнего собственника. Какого-либо корыстного мотива они не преследовали, никакого вознаграждения за свои действия не получили. Данные показания в полной мере подтверждал и У.
Квалифицируя действия У. в отношении хищения имущества У. как мошенничество, а именно хищение чужого имущества путём обмана и злоупотребления доверием, судом первой инстанции не учтено, что противоправное безвозмездное обращение имущества, вверенного лицу, в свою пользу или пользу других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному законному владельцу этого имущества, должно квалифицироваться как присвоение или растрата, при условии, что похищенное имущество находилось в правомерном владении либо ведении этого лица, которое в силу должностного или иного служебного положения, договора либо специального поручения осуществляло полномочия по распоряжению, управлению, доставке, пользованию или хранению в отношении чужого имущества.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении У., М., Б. отменил.
Оправдал М. и Б. по предъявленному им обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.159, ч.3 ст.159 УК РФ, на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ - в связи с отсутствием в их деяниях составов данных преступлений.
Признал У. виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч.3 ст.160, ч.3 ст.160 УК РФ, назначив наказание за каждое преступление и по совокупности.
(Апелляционный приговор №22-2343/2017 от 28 июня 2017 г.
Судья Калинин С.С.)
В нарушение требований п.4 ч.1 ст. 305 УПК РФ суд не в полном объёме дал оценку доказательствам, положенным в основу обвинения, и не привёл обоснованных мотивов, по которым он отверг некоторые из них.
По приговору Еланского районного суда Волгоградской области от 7 апреля 2017 года Р. оправдан по ч. 2 ст. 139, ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 2 ст. 131 УК РФ на основании п. 2 ч.1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в его деянии состава данного преступления.
Суд пришёл к выводу, что показания потерпевшей К. не могут быть положены в основу обвинения Р., поскольку являются несостоятельными.
При этом суд не учёл, что осмотр места преступления – домовладения потерпевшей проводился с целью отыскания и изъятия следов вещества бурого цвета, следов борьбы, волочения и предметов, интересующих следствие. А в протоколе осмотра не зафиксировано как наличие, так и отсутствие следов грязи.
При этом суд не принял во внимание и не дал оценки тому, что как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании, потерпевшая К. давала последовательные показания, поясняя, что Р. затащил её в дом, применив к ней насилие, а затем пытался её изнасиловать, нанеся ей телесные повреждения и угрожая задушить её в ответ на оказанное ею сопротивление.
Поскольку в приговоре приведены не все доказательства либо их содержание изложено не полностью и не указаны мотивы, по которым суд их принимает либо отвергает, вывод суда о том, что сведения, содержащиеся в протоколе осмотра места происшествия, протоколе осмотра предметов, показаниях свидетелей не подтверждают доводы обвинения о виновности Р., также вызывает сомнение, как сделанный без учёта какого-либо анализа всей совокупности исследованных доказательств.
С учётом изложенного суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что суд допустил одностороннюю оценку доказательств, оценил каждое из них в отдельности с нарушением, при этом не принял мер к их проверке путём сопоставления с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также не дал оценки всей совокупности доказательств, тогда как каждое доказательство в отдельности может касаться лишь отдельных обстоятельств, подлежащих доказыванию, и только их совокупность даёт возможность установить все обстоятельства, имеющие значение по делу.
Такой подход к оценке доказательств по делу не соответствует требованиям ст.17, 87, 88 УПК РФ.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что не основанный на требованиях закона способ оценки доказательств повлиял на законность приговора, исказил саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, что противоречит фундаментальным основам и установленному ч. 2 ст. 6 УПК РФ принципу назначения уголовного судопроизводства, а также закреплённым в ст. 3, 5, 6 УК РФ принципам законности, вины и справедливости и нарушает гарантированный законом баланс конституционно защищаемых прав сторон - участников процесса.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приговор в отношении Р. отменил, уголовное дело передал на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.
(№22-2445/2017 от 20 июня 2017 года
Судья Самохин В.В.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Городищенского районного суда Волгоградской области Болуровым А.Б. при рассмотрении уголовного дела в отношении Л., оправданного по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ в связи с отсутствием в его деянии состава преступления - на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.
(Приговор от 21 марта 2017 года; Апелляционное определение №22-2356/2017 от 16 июня 2017 г.)
Аналогичное нарушение допущено тем же судьей при рассмотрении уголовного дела в отношении К., К., С., оправданных по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.2 ст.131 УК РФ, на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления. На основании пункта 1 части 2 статьи 133 и части 1 статьи 134 УПК РФ за К., К., С. признано право на реабилитацию в связи с их оправданием.
(Приговор от 13 марта 2017 года; Апелляционное определение №22-2350/17 от 21 июня 2017 года)
Ненадлежащая проверка и оценка судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств дела повлекла отмену судебных постановлений.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 04 октября 2017 года отменены постановление мирового судьи судебного участка №42 Волгоградской области от 08 ноября 2016 года и апелляционное постановление Октябрьского районного суда Волгоградской области от 21 декабря 2016 года об отказе Н. во взыскании процессуальных издержек с Л. и дело передано на новое судебное рассмотрение с направлением в Октябрьский районный суд Волгоградской области для решения вопроса о подсудности.
Президиум установил, что мировым судьей, а также судом апелляционной инстанции при пересмотре постановления, не выполнены требования уголовно-процессуального закона.
По смыслу ст.131 УПК РФ процессуальные издержки представляют собой денежные суммы в возмещение необходимых и оправданных расходов, неполученных доходов, а также вознаграждение и выплаты, которые причитаются к уплате физическим и юридическим лицам, вовлеченным в уголовное судопроизводство в качестве участников или иным образом привлекаемым к решению стоящих перед ним задач.
В соответствие с ч.9 ст.132 УПК РФ при оправдании подсудимого по уголовному делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по данному уголовному делу; при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон процессуальные издержки взыскиваются с одной или обеих сторон.
Как видно из представленных материалов уголовное дело в отношении Н. было возбуждено в порядке частного обвинения по заявлению частного обвинителя Л. о привлечении его к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 УК РФ.
Согласно приговору мировой судья установил, что Н. 08 сентября 2013 года не наносил потерпевшей Л. удара деревянной доской в область кисти правой руки и область лица справа, а также не сдавливал ее шею пальцами рук, а обнаруженные у Л. телесные повреждения получены ею при других обстоятельствах, в связи с этим его оправдал за отсутствием события преступления.
При этом мировой судья пришел к выводу, что заявление Л. о возбуждении уголовного дела частного обвинения является способом ее защиты от предъявленного ей обвинения в совершении в отношении Н. преступления, предусмотренного ч.1 ст.115 УК РФ, в связи с чем отклонил ходатайство оправданного Н. о взыскании процессуальных издержек с Л., мотивировав тем, что при обращении в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела Л. полагала, что в отношении нее совершено преступление, поэтому правом не злоупотребила.
Суд апелляционной инстанции согласился с данным решением.
Между тем, данный вывод суда противоречит тексту приговора, согласно которому отсутствовало само событие преступления, а действия Л. по обращению ее в суд с заявлением о привлечении Н. к уголовной ответственности являются способом ее защиты от предъявленного ей обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.115 УК РФ в отношении Н.
Установив указанные обстоятельства, президиум пришел к выводу, что из судебного решения не ясно, как можно добросовестно заблуждаться в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 УК РФ, при отсутствии самого события преступления, ввиду чего признал, что мировой судья и суд апелляционной инстанции надлежащим образом не проверили и не дали надлежащей оценки фактическим обстоятельствам дела, свидетельствующим либо о добросовестном заблуждении частного обвинителя либо, напротив, о злоупотреблении им правом на осуществление уголовного преследования другого лица в порядке частного обвинения.
(№44у-122/2017 мировой судья Донцова О.Ю.;
апелляционная инстанция - судья Науменко В.М.)
В соответствии с ч.4 ст.231 УПК РФ стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.
По постановлению Центрального районного суда г. Волгограда от 15 августа 2017 года в отношении У., обвиняемого в совершении 8 преступлений, предусмотренных ч.4 ст.159.5 УК РФ, 5 покушений на преступления, предусмотренные ч.4 ст.159.5 УК РФ, 8 преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 303 УК РФ, 2 преступлений, предусмотренных п. «а» ч.2 ст. 116 УК РФ, продлён срок содержания под стражей.
Согласно материалам дела постановлением судьи от 10 августа 2017 года назначено судебное заседание по уголовному делу в отношении У. и др. на 15 августа 2017 года на 16 часов 30 минут. В указанный день в рамках судебного разбирательства по существу уголовного дела был разрешён вопрос о продлении срока содержания под стражей в отношении подсудимого У.
Вместе с тем, выделенный материал не содержал данных о своевременном извещении подсудимого о месте и времени судебного заседания. Судом на имя начальника учреждения, в котором содержится подсудимый, было направлено лишь требование о его доставке в судебное заседание.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление отменил, вопрос о мере пресечения передал на новое судебное в тот же суд.
(№22-3805/2017 от 1 сентября 2017 года
Судья Рындин В.Н.)
Аналогичное нарушение допущено тем же судьей при рассмотрении уголовного дела в отношении Ш., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.4 ст.159.5, ч.4 ст.159.5, ч.4 ст.159.5, ч.1 ст.30, ч.4 ст.159.5 УК РФ.
(Постановление судьи от 15 августа 2017г.; Апелляционное постановление №22-3804/2017 от 1 сентября 2017 г.)
Противоправное завладение чужим имуществом стоимостью не более 2500 рублей при отсутствии квалифицирующих признаков преступлений признается мелким хищением, влекущим административную ответственность.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 12 июля 2017 года отменены приговор мирового судьи судебного участка №120 Волгоградской области от 12 мая 2016 года и апелляционное постановление Центрального районного суда г.Волгограда от 21 июля 2016 года в отношении П. и уголовное дело по ч.1 ст.158 УК РФ прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.
Суд апелляционной инстанции при пересмотре приговора мирового судьи не нашел оснований для изменения приговора, а также для прекращения производства по уголовному делу в отношении П. в виду декриминализации инкриминируемого ему деяния, сославшись на то, что Федеральным законом от 03 июля 2016 года №323-ФЗ внесены изменения в Примечание к ст.158 УК РФ, касающиеся определения значительного и крупного ущерба, а осужденным совершена кража чужого имущества без квалифицирующих признаков.
Президиум признал данный вывод незаконным, установив, что суд апелляционной инстанции, пересматривая 21 июля 2016 года приговор мирового судьи судебного участка №120 Волгоградской области в апелляционном порядке в отношении П., не учел изменения, внесенные Федеральным законом от 03 июля 2016 года №326-Ф3 в ст.7.27 КоАП РФ, согласно которым хищение чужого имущества стоимостью не более 2500 рублей (то есть 2500 рублей или менее этой суммы) путем кражи при отсутствии квалифицирующих признаков соответствующих преступлений признается мелким хищением, влекущим административную ответственность.
В соответствии со ст.10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространятся на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 20 апреля 2006 года №4-П, по буквальному смыслу части первой статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации закон, улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу и подлежит применению в конкретном деле независимо от стадии судопроизводства, в которой должен решаться вопрос о применении этого закона, и независимо от того, в чем выражается такое улучшение - в отмене квалифицирующего признака преступления, снижении нижнего и (или) верхнего пределов санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, изменении в благоприятную для осужденного сторону правил его Общей части, касающихся назначения наказания, или в чем-либо ином.
Из приговора усматривается, что преступление П. совершено 19 марта 2016 года, то есть до вступления в силу вышеуказанного Федерального закона. Он совершил кражу без квалифицирующих признаков, предусмотренных ч.2-4 ст.158 УК РФ на сумму 1899 рублей.
Таким образом, на момент рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции изменения, внесенные в ст.7.27 КоАП РФ Федеральным законом №326-ФЗ от 03 июля 2016 года устранили преступность совершенного П. деяния.
Согласно ч.2 ст.24 УПК РФ уголовное дело подлежит прекращению в связи с отсутствием в деянии состава преступления в случае, когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.
При указанных обстоятельствах президиум пришел к выводу о необходимости отмены судебных решений и прекращения уголовного дела в отношении П., осужденного по ч.1 ст.158 УК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления.
(№44у-93/2017 мировой судья Ершов Е.Н.;
апелляционная инстанция - судья Пальчинская И.В.)
Судом первой инстанции необоснованно не разрешён вопрос о смягчении наказания осуждённому.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 29 ноября 2017 года отменено постановление Камышинского городского суда Волгоградской области от 24 марта 2017 года о приведении в соответствие с изменениями, внесенными в уголовное законодательство, приговоров в отношении И.
Переквалифицировав действия И. по приговору Руднянского районного суда Волгоградской области от 21 января 2005 года с ч.3 ст.158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 28 декабря 2004 года №26-ФЗ) на п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 декабря 2011 года №420-ФЗ) и по приговору Жирновского районного суда Волгоградской области от 18 декабря 2006 года с ч.1 ст.111 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 июля 2006 года №31-ФЗ) на ч.1 ст.111 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года №26-ФЗ), суд не нашел оснований для смягчения наказания.
Президиум признал, что суд не в полной мере учел требования ст.10 УК РФ и обстоятельства, связанные с пересмотром приговоров, поскольку без достаточных оснований оставил вопрос о наказании осужденному без надлежащего разрешения, тогда как Федеральный закон от 07 марта 2011 года №26-ФЗ смягчает наказание в виде лишения свободы, имеет обратную силу, и его применение, в силу ч.2 ст.10 УК РФ, влечет сокращение наказания в пределах, предусмотренных новым уголовным законом, и тем самым улучшает положение осужденного.
При таких обстоятельствах в целях выполнения требований ст.10 УК РФ в толковании Конституционного Суда РФ президиум Волгоградского областного суда счел необходимым постановление Камышинского городского суда Волгоградской области от 24 марта 2017 года в отношении осужденного И. отменить и дело передать на новое судебное рассмотрение.
(№44у-148/2017 Судья Иванцов С.В.)
При переквалификации деяния на другую норму уголовного закона не было принято во внимание истечение срока давности привлечения к уголовной ответственности.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 01 ноября 2017 года изменено постановление Камышинского городского суда Волгоградской области от 21 октября 2016 года в отношении М. Осуждённый освобожден от уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2016 года №323-ФЗ), производство по делу в этой части прекращено на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования. На основании ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности оставшихся 25 преступлений, предусмотренных ч.2 ст.159 УК РФ, окончательно назначено 4 года 10 месяцев лишения свободы.
Президиум установил, что постановлением Камышинского городского суда Волгоградской области от 21 октября 2016 года при приведении приговора Дзержинского районного суда г.Волгограда от 16 ноября 2015 года в соответствие с Федеральным законом от 03 июля 2016 года №323-ФЗ, действия М. по эпизоду хищения денег у А. с ч.2 ст.159 УК РФ были переквалифицированы на ч.1 ст.159 УК РФ, по 25 другим преступлениям, предусмотренным ч.2 ст.159 УК РФ, приговор оставлен без изменения, а наказание, как по ч.1 ст.159 УК РФ, так и по совокупности преступлений снижено.
Вместе с тем, суд не принял во внимание, что преступление, предусмотренное ч.1 ст.159 УК РФ, в соответствии со ст.15 УК РФ относится к категории преступлений небольшой тяжести.
Согласно ст.78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекли 2 года. Сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу.
По смыслу ч.8 ст.302 УПК РФ, в случае, если сроки давности истекли после начала судебного разбирательства, но до вступления приговора в законную силу, то лицо освобождается от наказания, а если до начала судебного разбирательства, то от уголовной ответственности
Из приговора усматривается, что преступление, предусмотренное ч.1 ст.159 УК РФ, в отношении А. совершено М. 26 мая 2013 года, приговор постановлен 16 ноября 2015 года и вступил в законную силу 27 ноября 2015 года. Сведений об уклонении М. от следствия или суда не имеется. Срок давности в данном случае истек до начала судебного разбирательства.
При указанных обстоятельствах президиум пришел к выводу, что при приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом суд должен был освободить М. от уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст.159 УК РФ, в связи с истечением срока давности уголовного преследования, чего не сделал.
(№44у-135/2017 Судья Иванцов С.В.)
Вывод судьи о наличии препятствий для рассмотрения ходатайства осужденного о приведении приговоров в соответствие с изменениями, внесенными в уголовное законодательство, в соответствии со ст. 10 УК РФ, являлся ошибочным.
По постановлению Камышинского городского суда Волгоградской области от 19 июля 2017 года производство по ходатайству осужденного Т. о приведении приговоров в соответствие с изменениями, внесенными в уголовное законодательство, в соответствии со ст. 10 УК РФ прекращено.
Прекращая производство по ходатайству осужденного Т., суд принятое решение мотивировал тем, что имеются препятствия для рассмотрения ходатайства осужденного, поскольку наказание по приговору Суровикинского районного суда Волгоградской области от 4 сентября 2014 года присоединено как к наказанию по приговору Мостовского районного суда Краснодарского края от 11 ноября 2014 года, так и к наказанию по приговору Клетского районного суда Волгоградской области от 19 ноября 2014 года.
Вместе с тем, указанные судом обстоятельства препятствием к рассмотрению ходатайства осужденного о пересмотре приговоров вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст. 10 УК РФ, не являются.
Обжалование приговора в кассационном порядке в силу ст. 47 и 401.2 УПК РФ является правом осужденного, воспользоваться которым суд обязать его не может.
Кроме того, постановление суда вынесено без учета материалов личного дела осужденного, представленного по запросу суда.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал по ходатайству осуждённого передал на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.
(№22-3705/2017 от 19 сентября 2017 г.
Судья Иванцов С.В.)
Положения ст. 10 УК РФ ограничивают распространение закона, которому может придаваться обратная сила, только моментом погашения судимости.
По постановлению Камышинского городского суда Волгоградской области от 6 июля 2017 года осужденному Т. в удовлетворении ходатайства о приведении приговора в соответствие с изменениями, внесенными в уголовное законодательство, и снижении наказания отказано.
Принимая решение по ходатайству осужденного Т. о пересмотре в соответствии со ст. 10 УК РФ приговора Городищенского районного суда Волгоградской области от 5 февраля 2016 года, суд не учёл, что судимости по приговорам Тракторозаводского районного суда г.Волгограда от 9 июня 2009 года и 6 июня 2013 года, Руднянского районного суда Волгоградской области от 15 ноября 2012 года, по которым Т. осужден за совершение тяжких преступлений, на момент рассмотрения ходатайства осужденного с учетом требований ст. 95 УК РФ не погашены.
Однако судом вопрос о возможности пересмотра вышеуказанных приговоров в порядке ст.10 УК РФ не обсуждался.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал по ходатайству осуждённого передал на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе суда.
(№22-3707/2017 от 20 сентября 2017 г.
Судья Рагузин А.В.)
Суд первой инстанции нарушил право на защиту осуждённого, рассмотрев ходатайство о приведении приговора в соответствии с изменениями, внесёнными в УК РФ, в его отсутствие.
По постановлению Камышинского городского суда Волгоградской области от 5 мая 2017 года приговор Котовского районного суда Волгоградской области от 15 декабря 2014 года и постановление Котовского районного суда Волгоградской области от 9 сентября 2016 года в отношении К. приведены в соответствие с изменениями, внесёнными в УК РФ.
При назначении судебного заседания суд известил осуждённого о дате и времени судебного заседания, а также разъяснил права, предусмотренные ст.131 и 132 УПК РФ.
Однако, сведений о том, что осуждённому также были разъяснены права, предусмотренные ст. 399 УПК РФ и право на участие в судебном заседании, материалы дела не содержат.
Вместе с тем, из материалов дела усматривалось, что К. выразил желание участвовать в судебном заседании при рассмотрении его ходатайства о приведении приговора в соответствии с изменениями, внесёнными в УК РФ.
При этом при рассмотрении материала не было принято во внимание, что ранее осуждённым было заявлено о желании участвовать в судебном заседании. В то же время, как усматривается из протокола судебного заседания, суд принял решение о рассмотрении материала в отсутствие осуждённого, указав о том, что осуждённый о личном участии в судебном заседании не ходатайствовал, то есть суд допустил нарушение требований п. 20 ч. 4 ст. 47, ч. 2 ст. 399 УПК РФ, не выяснил мнение осуждённого К. по вопросу участия в судебном заседании.
Расписки же, направленные в адрес СИЗО, не содержали сведений о желании либо нежелании осуждённого участвовать при рассмотрении его ходатайства о приведении приговора в соответствие с изменениями, внесёнными в УК РФ в судебном заседании.
В таком случае отсутствие ходатайства осуждённого о личном участии в судебном заседании, на что сослался судья в своём постановлении, не являлось основанием, позволяющим суду рассмотреть материал без осуждённого.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении К. отменил, передав материал на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.
(№22-2587/17 от 5 июля 2017 года
Судья Жуйков А.А.)
Согласно разъяснениям п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.2011 года N 21 "О практике применения судами законодательства об исполнении приговора", в тех случаях, когда новый уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, не применен судом, постановившим приговор, такой вопрос не может быть рассмотрен по правилам, установленным главой 47 УПК РФ.
По постановлению Камышинского городского суда Волгоградской области от 28 апреля 2017 года отказано в удовлетворении ходатайства осуждённого С. о смягчении наказания по приговору Урюпинского городского суда Волгоградской области от 20 апреля 2015 года вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со ст. 10 УК РФ.
С. осужден приговором Урюпинского городского суда Волгоградской области от 20 апреля 2015 года, с учетом изменений, внесенных апелляционным определением Волгоградского областного суда от 24 июня 2015 года, по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1, ч. 2 ст. 228 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Приговор, который просил привести в соответствие с действующим законодательством осуждённый С., постановлен после внесения изменений в уголовный закон Федеральным законом РФ № 420-ФЗ от 7 декабря 2011 года, в том числе в ч.6 ст. 15 УК РФ, и он соответствует данным изменениям.
Поэтому оснований для повторного рассмотрения вопроса о возможности изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ не имелось.
При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции постановление в отношении С. отменил, производство по ходатайству осужденного о пересмотре приговора Урюпинского городского суда Волгоградской области от 20 апреля 2015 года, в соответствии со ст. 10 УК РФ, прекратил.
(№22-2585/2017 от 29 июня 2017 года
Судья Иванцов С.В.)
В силу п. 3 ч. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту.
По постановлению Волжского городского суда Волгоградской области от 14 июля 2017 года осуждённому Р. отказано в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в виде лишения свободы.
Как видно из текста приговора Кунцевского районного суда г. Москвы от 29 сентября 2014 года, по заключению амбулаторной судебно-наркологической экспертизы от 16 июня 2014 года №1360 у Р. выявлены психические и поведенческие расстройства вследствие употребления психостимуляторов.
Несмотря на установленное у Р. психическое расстройство, не исключающее вменяемости, в связи с наличием которого он не может самостоятельно осуществлять своё право на защиту, суд первой инстанции рассмотрел ходатайство Р. об условно-досрочном освобождении без участия защитника, чем нарушил право осуждённого на защиту.
Кроме того, из представленного материала следует, что вопрос о возможности рассмотрения ходатайства в отсутствии адвоката в судебном заседании не обсуждался, в письменном виде осуждённый от услуг адвоката не отказывался, сведения о том, что ему реально был предоставлен защитник, в материалах дела отсутствуют.
Таким образом, в результате несоблюдения судом первой инстанции процедуры судопроизводства, осуждённый Р. был лишён гарантированного уголовно-процессуальным законодательством права на защиту.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал предал на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе суда, со стадии судебного разбирательства.
(№22-3799/2017 от 19 сентября 2017 года
судья Воронов В.В.)
Аналогичное нарушение допущено судьей Волжского городского суда Волгоградской области Семеновой Н.П. при рассмотрении ходатайства Я. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.
Как усматривалось из текста приговора Камышинского городского суда Волгоградской области от 9 июля 2014 года, Я. обнаруживает признаки психического расстройства в форме смешанного расстройства личности. Данное заболевание в соответствии с ч. 2 ст. 22 УК РФ учтено судом при назначении Я. наказания.
Между тем, суд первой инстанции рассмотрел ходатайство Я. об условно-досрочном освобождении без участия защитника, чем нарушил право осуждённого на защиту.
(Постановление городского суда от 16 июня 2017 года; апелляционное постановление №22-3802/2017 от 19 сентября 2017 года)
Аналогичное нарушение допущено судьей Камышинского городского суда Волгоградской области Самылкиным П.Н. при рассмотрении ходатайства осужденного З. о приведении приговоров в отношении него в соответствии с изменениями, внесенными в УК РФ.
(Постановление городского суда от 3 мая 2017 года; апелляционное постановление №22-2586/17 от 4 июля 2017 года)
По смыслу закона, суд не вправе отказать в принятии ходатайства, направленного непосредственно в суд, ввиду отсутствия каких - либо документов, которые в соответствии с ч. 6 ст. 175 УИК РФ обязана представить администрация учреждения или органа, исполняющего наказание.
По постановлению Камышинского городского суда Волгоградской области от 24 июля 2017 года ходатайство осуждённого Ф. об освобождении от наказания в связи с болезнью, в соответствии со ст.81 УК РФ, направлено администрации ФКУ ИК-24 УФСИН России по Волгоградской области, в связи с необходимостью представления заключения медицинской комиссииили учреждения медико-социальной экспертизы о наличии тяжелого заболевания у осужденного Ф.
В судебном материале какого-либо заключения медицинской комиссии или учреждения медико-социальной экспертизы в отношении Ф. не имеется. Следовательно, суду следовало принять к производству ходатайство, поступившее в суд через администрацию учреждения и направить копию ходатайства осужденного в исправительное учреждение для последующего незамедлительного представления администрацией в суд соответствующих материалов и рассмотреть ходатайство по существу, а не возвращать весь материал.
Вместе с тем, согласно письму ФКУ ИК-24 УФСИН России по Волгоградской области от 21 августа 2017 года осужденный Ф. 11 августа 2017 года освобожден по отбытии срока наказания.
Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции посчитал необходимым производство по ходатайству осужденного Ф. об освобождении от наказания в связи с болезнью, в соответствии со ст. 81 УК РФ прекратить, поскольку в настоящее время отсутствует судебный спор.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, производство по ходатайству осужденного Ф. об освобождении от наказания в связи с болезнью, в соответствии со ст. 81 УК РФ – прекратил.
(№22-3704/2017 от 21 сентября 2017 года
судья Герасимов А.А.)
Суд принял решение о снятии судимости без учета всех обстоятельств.
Постановлением Дзержинского районного суда г.Волгограда от 27 июля 2017 года удовлетворено ходатайство Г. о снятии судимости по приговору Дзержинского районного суда г.Волгограда от 1 июля 2015 года.
Г. отменено условное осуждение по приговору Дзержинского районного суда г.Волгограда от 1 июля 2015 года, которым он осуждён по ч.2 ст.228 УК РФ к 3 годам лишения свободы с применением ст.73 УК РФ условно, с испытательным сроком 4 года, судимость снята.
Как усматривалось из представленных материалов, приговором Дзержинского районного суда г.Волгограда от 1 июля 2015 года Г. осужден по ч.2 ст.228 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года. В соответствии со ст.73 УК РФ наказание в виде лишения свободы считается условным с испытательным сроком 4 года.
Поскольку согласно ст.74 УК РФ досрочное снятие судимости является правом, а не обязанностью суда, при рассмотрении ходатайства, учитывая доводы осуждённого и данные о его поведении, суд не учёл и другие обстоятельства, имеющие значение по делу, в том числе тяжесть преступления, за которое был осуждён Г.
Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о том, что Г., отбыв половину установленного приговором испытательного срока, доказал своё исправление своим поведением, поскольку как следовало из представленных характеристик осужденного, в частности январе и марте 2016 года, они не являлись очевидно положительными, в декабре 2016 года, в марте 2017 года он не был трудоустроен.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, в удовлетворении ходатайства осуждённого Г. о снятии судимости по приговору Дзержинского районного суда г.Волгограда от 1 июля 2015 года - отказал.
(№22-3700/17 от 15 сентября 2017г.
Судья Благова О.А.)
В соответствии с п.1 Постановления Пленума ВС РФ № 51 от 17 ноября 2015 года суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, если в силу объективных причин вред возмещён лишь в незначительном размере.
По постановлению судьи Кировского районного суда г.Волгограда от 19 июля 2017 года в удовлетворении ходатайства адвоката К. в интересах осуждённого К. об условно – досрочном освобождении от дальнейшего отбывания наказания по приговору Камышинского городского суда Волгоградской области от 4 июля 2016 года – отказано.
Отказывая в удовлетворении ходатайства осуждённого суд указал, что К. не возмещён в полном объёме моральный вред, причинённый потерпевшей М., остаток которого составляет 477162,50 рублей. Изучив обстоятельства дела, суд пришёл к выводу о недостаточности мер, принимаемых осуждённым К., к возмещению ущерба потерпевшей.
Согласно справки бухгалтерии ФКУ КП-4 УФСИН России по Волгоградской области, К. из 500000 рублей задолженности погашено 22837,50 рублей, остаток составляет 477162,50 рублей.
В апелляционной жалобе защитой заявлено об отчислении 75% заработной платы осуждённого на счёт потерпевшей для возмещения причинённого морального вреда. Данные утверждения стороной обвинения не опровергнуты.
Сведения об уклонении К. от возмещения имущественного ущерба потерпевшей М. отсутствуют.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции полагает, что по настоящему материалу отсутствуют основания для вывода о том, что исправление К. не достигнуто из-за неполного возмещения морального вреда, причинённого потерпевшей.
Как установлено судом апелляционной инстанции, осуждённым К. принимаются все меры для возмещения морального вреда, однако, ввиду изоляции его от общества, до настоящего времени в полном объёме ущерб не возмещён по уважительным причинам.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении К. отменил, К. условно-досрочно освободил.
(№22-3651/17 от 15 сентября 2017 года
Судья Морозов Ю.А.)
Принимая решение, суд не исследовал все имеющиеся в материале данные о поведении осужденного во всех учреждениях, где он отбывал наказание, и не дал им оценки.
По постановлению Урюпинского городского суда Волгоградской области от 11 июля 2017 года оставлено без удовлетворения представление администрации ФКУ ЛИУ-23 УФСИН России по Волгоградской области в отношении осуждённого К.
Как следовало из представленной характеристики, К. имеет 13 поощрений и два взыскания, за которые он был признан злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания. При этом оба нарушения порядка отбывания наказания К. допущены после рассмотрения судом и удовлетворения его ходатайства о переводе в колонию-поселение.
Суд в нарушение требований закона сослался на отсутствие у К. нарушений режима отбывания наказания лишь за период его нахождения в ФКУ ЛИУ-23, т.е. с 5 мая 2017 года, проигнорировав грубые нарушения, допущенные им в ИК-9, в том числе хранение запрещённых предметов, послужившие основанием для признания осуждённого в установленном законом порядке злостным нарушителем режима отбывания наказания.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении К. отменил, удовлетворил представление администрации ФКУ ЛИУ-23 и перевел осуждённого в исправительную колонию строгого режима на оставшийся неотбытый срок наказания.
(№ 22-3561/2017 от 06 сентября 2017 года
Судья Синельников Р.А.)
В силу ч. 2.1 ст. 399 УПК РФ лица, которые могут участвовать в судебном заседании при рассмотрении ходатайств, должны быть извещены о дате, времени и месте судебного заседания не позднее 14 суток до дня судебного заседания.
По постановлению Ленинского районного суда Волгоградской области от 30 мая 2017 года удовлетворено ходатайство осуждённого Т. об условно-досрочном освобождении.
Как следовало из материала, 26 мая 2017 года потерпевшие С., Д., Д. уведомлены о дате и времени судебного заседания, назначенного на 30 мая 2017 года. При этом законному представителю несовершеннолетнего потерпевшего Д. - Д. направлено уведомление по неверному адресу.
То есть, суд рассмотрел ходатайство осуждённого без участия потерпевших, не удостоверившись при этом в действительном и своевременном уведомлении их о назначенном судебном заседании, что свидетельствует о допущенном судом нарушении прав потерпевших на личное, либо через своего представителя участие в судебном заседании, непосредственное изложение суду своей позиции и представление доказательств.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал передал на новое судебное разбирательство в Ленинский районный суд Волгоградской области со стадии назначения судебного заседания, в ином составе суда.
(№22-3515/17 от 5 сентября 2017 г.
судья Петрова Т.П.)
Возложение на осужденного обязанности по предоставлению перевода приговора на русский язык является необоснованным, поскольку гарантией реализации правил о языке судопроизводства являются нормы ст. 132 УПК РФ, устанавливающие, что процессуальные издержки, связанные с участием в деле переводчика, возмещаются за счет средств федерального бюджета.
По постановлению судьи Камышинского городского суда Волгоградской области от 4 июля 2017 года ходатайство осужденного Ж. о приведении в отношении него приговора в соответствие с изменениями, внесенными в УК РФ, и снижении наказания возвращено заявителю для устранения недостатков, указанных в постановлении, и препятствующих его рассмотрению по существу.
Возвращая осужденному Ж. ходатайство о приведении приговора Евпаторийского городского суда Автономной Республики Крым от 11 октября 2013 года в соответствии с изменениями, внесенными в УК РФ, судья в постановлении указал, что приложенная к ходатайству копия приговора не переведена на русский язык, что препятствует рассмотрению ходатайства осужденного по существу.
Вместе с тем, все необходимые документы для рассмотрения ходатайства о пересмотре приговора в соответствии со ст. 10 УК РФ, а именно копию приговора Евпаторийского городского суда Автономной Республики Крым от 11 октября 2013 года, копию постановления Железнодорожного районного суда г. Симферополя от 18 апреля 2016 года, осужденный Ж. представил.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал передал на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.
(№22-3346/2017 от 24 августа 2017 года
Судья Прокуров Д.В.)
Вывод суда о том, что осужденный не нуждается в дальнейшем отбывании наказания, сделан без учета всех обстоятельств, имеющих значение для дела.
По постановлению Красноармейского районного суда г. Волгограда от 13 июля 2017 года удовлетворено ходатайство защитника – адвоката К. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в виде лишения свободы в интересах П.
Суд первой инстанции не дал надлежащей оценки тому обстоятельству, что осуждённый П. в период отбывания наказания причинённый им потерпевшему вред не загладил и мер к возмещению ущерба не предпринимал.
Согласно приговору суда, ущерб, причинённый действиями П. акционерному обществу, составляет более 16 миллионов рублей. Сведения о погашении П. задолженности в полном объёме в материалах дела отсутствуют, судом первой инстанции не запрашивались.
Суд первой инстанции, рассматривая ходатайство защитника осуждённого П. – адвоката К. об условно-досрочном освобождении П., уклонился от исследования вопроса о возмещении осуждённым причинённого потерпевшему действиями П. материального ущерба, ограничившись указанием об отсутствии исполнительных листов в исправительном учреждении.
Отсутствие в материалах личного дела осуждённого лица исполнительных листов, сведений о наличии или отсутствии исполнительного производства в отношении П. по возмещению ущерба АО не свидетельствуют об отсутствии у П. финансовых обязательств перед потерпевшим.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление в отношении П. отменил. В удовлетворении ходатайства адвоката К. в интересах осуждённого П. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания – отказал.
(№22-3357/2017от 21 августа 2017 года
Судья Потапов В.В.)
Аналогичное нарушение допущено судьей Суровикинского районного суда Волгоградской области Дубойской Е.А. при рассмотрении ходатайства адвоката М. в интересах осуждённого С. об условно- досрочном освобождении.
Судом оставлено без внимания, что в судебном заседании потерпевшая и прокурор возражали против удовлетворения ходатайства адвоката, в связи с тем, что достаточных оснований для вывода о том, что осуждённый не нуждается в полном отбывании назначенного ему судом, не имеется.
Из представленных материалов видно, что С. совершил особо тяжкое преступление, последствием которого стала смерть человека, за время отбытого им наказания с 29 июня 2010 года по 17 октября 2011 год он не имел поощрений, в течение последующего года получил одно поощрение. Гражданский иск, согласно которому он обязан выплатить потерпевшему 1000000 рублей, погашен им только в размере 53614 рублей.
(Постановление районного суда от 25 мая 2017 года; апелляционное постановление №22-2852/17 от 19 июля 2017 года)
С учётом данных о личности обвиняемого вывод суда об отсутствии законных оснований для продлении срока содержания под стражей являлся необоснованным.
По постановлению судьи Ворошиловского районного суда г. Волгограда от 24 августа 2017 года Б., обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст.145.1, ч.4 ст.160, ч.2 ст.199.1 УК РФ, изменена мера пресечения с заключения под стражей на домашний арест, с установлением ограничений, сроком на 1 месяц до 28 сентября 2017 года.
Отказывая в удовлетворении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей, суд не привел конкретных обстоятельств, подтверждающих данные выводы. Кроме того, суд не дал оценки имеющимся в материале данным о том, что Б. оказывает давление на участников уголовного судопроизводства, имеет заграничный паспорт и может скрыться от органов предварительного расследования с целью избежать ответственности за инкриминируемые преступления. Место нахождения семьи Б. согласно рапорту сотрудника полиции К., в частности супруги обвиняемого – Б., которую следователь посчитал необходимым допросить в качестве свидетеля по данному уголовному делу, установить правоохранительные органы не смогли, по месту регистрации она не проживает.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление отменил. Ходатайство следователя СО по Ворошиловскому району г. Волгограда СУ СК России по Волгоградской области К. о продлении Б. срока содержания под стражей удовлетворил. Продлил Б. срок содержания под стражей на 1 месяц, всего до 5 месяцев 16 суток, то есть до 28 сентября 2017 года, заключил под стражу с момента фактического задержания.
(№22к-3830/17 от 11 сентября 2017г.
Судья Лалиева К.А.)
С учётом данных о личности подозреваемого вывод суда об отсутствии законных оснований для избрания в отношении его меры пресечения в виде заключения под стражу являлся необоснованным.
По постановлению Ворошиловского районного суда г. Волгограда от 2 сентября 2017 года в удовлетворении ходатайства руководителя следственной группы – следователя по ОВД СЧ по РОПД СУ Управления МВД России по г. Волгограду Ч. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Ш., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.158 УК РФ, отказано.
Этим же постановлением в отношении Ш. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, с установлением ограничений.
Из представленного материала усматривалось, что суд при отказе в удовлетворении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Ш. и избрании в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста не учёл тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения наказания в виде лишения свободы на длительный срок.
Преступление, в совершении которого подозревался, а с 6 сентября 2017 года обвинялся Ш., относится к категории тяжких преступлений, наказание за которое предусмотрено в виде лишения свободы на срок до десяти лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении Ш. отменил: ходатайство руководителя следственной группы – следователя по ОВД СЧ по РОПД СУ Управления МВД России по г. Волгограду Ч. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу Ш. удовлетворил. Избрал обвиняемому Ш. меру пресечения в виде заключения под стражу.
(№22к-3976/17 от 15 сентября 2017 года
Судья Никитина Е.А.)
Аналогичное нарушение допущено тем же судьей при рассмотрении ходатайства руководителя следственной группы - следователя по ОВД СЧ по РОПД СУ УМВД России по г. Волгограду Ч. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Я., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст.158 УК РФ.
(постановление судьи от 2 сентября 2017 года; Апелляционное постановление №22к-3975/17 от 15 сентября 2017 г.)
Аналогичное нарушение допущено судьей Дзержинского районного суда г.Волгограда Овечкиной Н.Е. при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу В., подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 261 УК РФ.
(постановление судьи от 30 августа 2017 года; апелляционное постановление №22к-3895/17 от 8 сентября 2017 г.)
Суд первой инстанции по ходатайству следователя избрал меру пресечения в виде заключения под стражу при отсутствии предусмотренных законом оснований.
По постановлению судьи Советского районного суда города Волгограда от 5 июля 2017 года Ж., подозреваемому в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.111 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок на 2 месяца, то есть до 4 сентября 2017 года.
Суд первой инстанции не дал должной оценки наличию у Ж. постоянного места жительства на территории г. Волгограда, а также необходимости для Ж. продолжить лечение в стационаре, поскольку последний получил телесные травмы в день инкриминируемых ему событий. Также суд не привел доводов, из которых бы следовало, что избрание в отношении подозреваемого иной меры пресечения, не связанной с содержанием под стражей, не обеспечит надлежащее поведение Ж. на данной стадии производства по уголовному делу и его явку в органы следствия.
Вопреки выводам суда, прежние судимости Ж. по ч.1 ст.166 и ч.2 ст.228 УК РФ, с учетом обстоятельств инкриминируемого преступления, не свидетельствуют о том, что он может продолжить заниматься преступной деятельностью.
Сама по себе тяжесть преступления, в совершении которого подозревается Ж., не может служить достаточным основанием для избрания в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу. Тем более, что данных, подтверждающих обоснованность подозрения Ж. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.111 УК РФ, в представленных материалах уголовного дела не содержится. Вместе с тем проверка обоснованности подозрения в совершении преступления является одним из обстоятельств, подлежащих проверке при избрании меры пресечения. Судом данное обстоятельство не проверено.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление изменил: избрал в отношении Ж. меру пресечения в виде домашнего ареста, возложив ограничения и запреты.
(№22к-3076/2017 от 14 июля 2017 года
Судья Саранча Н.И.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Красноармейского районного суда г.Волгограда Яковлевым Д.М. при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении З., подозреваемого в совершении преступлений, предусмотренных пп.«а, в» ч.2 ст.158, п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ.
Мотивируя свое решение, суд указал на наличие оснований полагать, что З. может предпринять попытки скрыться. Вместе с тем, З. ранее не судим, проживает и зарегистрирован в населённом пункте, где расположен орган, производящий следствие по настоящему уголовному делу вместе с матерью и отчимом, является студентом 2 курса ГАПОУ ВТЖТиК, на учётах у врачей нарколога и психиатра не состоит. Согласно представленной в суд характеристике с места учёбы З. за период обучения он проявил себя, как дисциплинированный студент, пропуски занятий без уважительных причин допускает редко. Согласно характеристике на З., представленной ООО «ПВ», за время прохождения производственной практики он проявил себя, как дисциплинированный, активный, коммуникабельный, ответственный и исполнительный работник.
Само же по себе наличие предположений о возможности З. скрыться от органов предварительного следствия и суда, не подтверждённое какими-либо объективными данными, не может свидетельствовать о необходимости применения в отношении подозреваемого столь суровой меры пресечения, как заключение под стражу.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении З. отменил, избрал в отношении З. меру пресечения в виде домашнего ареста, наложив ограничения и запреты.
(постановление судьи от 22 июня 2017г.; апелляционное постановление №22к-2929/17 от 3 июля 2017 г.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Ворошиловского районного суда г.Волгограда Лалиевой К.А. при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении П., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п.«в» ч.3 ст.158 УК РФ.
(постановление судьи от 24 августа 2017 года; апелляционное постановление №22к-3831/2017 от 5 сентября 2017 г.)
Истечение срока содержания под стражей на момент рассмотрения ходатайства является безусловным основанием для освобождения обвиняемого.
По постановлению Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 21 августа 2017 года Г., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, продлен срок содержания под стражей.
Продлевая срок содержания под стражей в отношении Г., суд первой инстанции не учёл, что постановлением Краснооктябрьского районного суда г.Волгограда от 23 июня 2017 года в отношении Г. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 2 месяца, то есть с 21 июня 2017 года до 21 августа 2017 года.
С ходатайством о продлении срока содержания под стражей обвиняемому, в нарушение сроков указанных в ч. 8 ст. 109 УПК РФ, следователь обратился 21 августа 2017 года.
Срок содержания под стражей обвиняемого Г. истёк в 24 часа 00 минут 20 августа 2017 года.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление в отношении Г. отменил. В удовлетворении ходатайства старшего следователя СО-2 СУ УМВД России по г. Волгограду К. о продлении Г. срока содержания под стражей отказал. Г. из-под стражи освободил.
( №22к-3709/2017 от 29 августа 2017 года
судья Третьяков Ю.В.)
Отсутствие в материале данных, подтверждающих обоснованность подозрения в совершении преступления, повлекло отмену постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу
По постановлению Жирновского районного суда Волгоградской области от 26 июля 2017 года М., подозреваемому в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Из представленных материалов следовало, что подозреваемый М. положительно характеризуется по месту жительства и работы, ранее к уголовной ответственности не привлекался. Уголовное дело в отношении него возбуждено дознавателем группы дознания ОМВД России по Жирновскому району Волгоградской области по ч.1 ст.118 УК РФ. Исполняющий обязанности прокурора Жирновского района Волгоградской области, усмотрев в действиях М. признаки состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.109 УК РФ, своим постановлением от 22 июля 2017 года передал указанное уголовное дело для организации дальнейшего расследования руководителю Жирновского МрСО СУ СК России по Волгоградской области.
Каких-либо процессуальных документов о переквалификации действий М. на ч. 4 ст. 111 УК РФ материалы не содержат. Заключения судебно-медицинского эксперта с выводами, в том числе, о наличии причинной связи между полученными потерпевшим телесными повреждениями и наступлением его смерти, не имеется.
В связи с этим представленные в суд материалы не подтверждают обоснованность подозрения М. в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении М. отменил. В удовлетворении ходатайства следователя Жирновского межрайонного следственного отдела СУ СК РФ по Волгоградской области об избрании в отношении М. меры пресечения в виде заключения под стражу отказал.
(№22к-3418/2017 от 8 августа 2017 года
Судья Леванин А.В.)
Суд первой инстанции по ходатайству следователя продлил срок содержания под стражей при отсутствии предусмотренных законом оснований.
По постановлению судьи Ворошиловского районного суда г. Волгограда от 17 июля 2017г. в отношении М. продлен срок содержания под стражей на 25 суток, а всего до 10 месяцев 22 суток, то есть до 12 августа 2017г.
Как следовало из материалов дела, ходатайство следователя о дальнейшем продлении срока содержания обвиняемого М. под стражей до 10 месяцев 22 суток, то есть до 12 августа 2017г. фактически возбуждено перед судом по мотивам необходимости выполнения тех же процессуальных действий, что и указанных в предыдущих ходатайствах следователя о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, которые были удовлетворены судом.
Указанные обстоятельства остались без надлежащей оценки суда первой инстанции.
Суд первой инстанции не проанализировал все обстоятельства, не учел время, истекшее после принятия предыдущего судебного решения о продлении срока содержания М. под стражей, не оценил своевременность выполнения следователем следственных и иных процессуальных действий, направленных на окончание предварительного расследования, не выяснил, какие конкретно следственные и процессуальные действия производились следователем после 16 марта 2017г. (с момента установления судом фактов волокиты при расследовании уголовного дела) до настоящего времени, не учел основания принятия прокурором решения о возвращении уголовного дела для производства дополнительного расследования и устранения допущенных нарушений, которые, по сути, свидетельствуют о ненадлежащей организации расследования.
Между тем из имеющихся у суда апелляционной инстанции материалов видно, что по уголовному делу в качестве обвиняемого привлечен только М., которому инкриминировано совершение одного преступления. Кроме того, производство экспертиз по уголовному делу завершено в феврале 2017г. и данных о проведении большого объема следственных и иных процессуальных действий после этого времени суду не представлено.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление в отношении М. изменил: меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемого М. изменил на домашний арест на срок 18 суток, то есть до 12 августа 2017г., установив в отношении М. ограничения и запреты.
(№22к-3200/17 от 25 июля 2017 года
Судья Лалиева К.А.)
Принимая решение о направлении по подсудности в Волгоградский гарнизонный военный суд материала об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд допустил нарушения требований уголовно-процессуального закона.
По постановлению Камышинского городского суда Волгоградской области от 10 июня 2017 года удовлетворено ходатайство защитника адвоката М. о направлении материала об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого Т., материал направлен по подсудности в Волгоградский гарнизонный военный суд.
Принимая решение, суд первой инстанции исходил из того, что вопрос об избрании в отношении Т., являющегося военнослужащим, более мягкой меры пресечения в виде наблюдения командования воинской части Камышинским городским судом Волгоградской области рассмотрен быть не может и подлежит рассмотрению Волгоградским гарнизонным военным судом.
Как следовало из представленных в суд материалов, предварительное расследование по уголовному делу в отношении Т. производится военным следственным отделом по Камышинскому гарнизону в г.Камышине Волгоградской области. В порядке ст.ст.91,92 УПК РФ подозреваемый Т. был задержан 8 июня 2017 года так же в г.Камышине Волгоградской области.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что руководитель военного следственного отдела по Камышинскому гарнизону Б. обоснованно обратился с ходатайством об избрании в отношении Т. меры пресечения в виде заключения под стражу в Камышинский городской суд Волгоградской области по месту производства предварительного расследования и задержания подозреваемого Т.
Основания для направления постановления руководителя военного следственного отдела по Камышинскому гарнизону Б. о возбуждении ходатайства об избрании в отношении Т. меры пресечения в виде заключения под стражу по подсудности Волгоградский гарнизонный военный суд отсутствовали.
(№22к-2809/2017 от 27 июня 2017 г.
Судья Жуйков А.А.)
Вывод судьи об отсутствии предмета обжалования в порядке ст.125 УПК РФ являлся ошибочным.
По постановлению Кировского районного суда г.Волгограда от 29 июня 2017 года М. отказано в принятии к рассмотрению жалобы, поданной им в порядке ст.125 УПК РФ.
М., осуждённый по приговору Кировского районного суда г.Волгограда от 23 декабря 2015 года, обратился в прокуратуру с жалобой, в которой просил возобновить производство по делу ввиду вновь открывшихся обстоятельств.
На обращения М. заместителем прокурора Кировского района г.Волгограда дан ответ о том, что его жалобы не содержат сведений, которые могут являться основанием для возбуждения производства по уголовному делу.
Исходя из того, что обращение М. в прокуратуру содержали просьбу о возобновлении производства по уголовному делу, по которому он был судом признан виновным в совершении преступления и осуждён, следовало признать, что отказ заместителя прокурора Кировского района г.Волгограда в возобновлении производства по уголовному делу являлись действием, способным причинить ущерб конституционным правам и свободам М., и затруднить доступ к правосудию, в связи с чем, данные действия подлежали обжалованию в суд в порядке ст. 125 УПК РФ.
Вместе с тем, данные обстоятельства не были приняты судами во внимание.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал в Кировский районный суд г.Волгограда на новое судебное разбирательство со стадии подготовки судебного заседания.
(№22к-3654/17 от 15 сентября 2017 года
Судья Наценко Е.М.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Кировского районного суда г.Волгограда Лалиевой К.А. при рассмотрении жалобы Ш. на постановление следователя СО-5 СУ УМВД России по г. Волгограду о приводе обвиняемого Б., в порядке положений статьи 125 УПК РФ, адвокату Г., действующему в интересах обвиняемого Б.
Отказывая заявителю в принятии к рассмотрению жалобы, судья указала, что решение следователя о приводе обвиняемого Б., не подлежит обжалованию в порядке ст. 125 УПК РФ, поскольку проверка законности и обоснованности этого решения, относится к компетенции суда, рассматривающего уголовное дела по существу.
Вместе с тем, в подданной заявителем жалобе имеется предмет обжалования, соответствующий требованиям ст. 125 УПК РФ, поскольку им обжалуется постановление следователя о применении к подозреваемому меры процессуального принуждения.
(постановление судьи от 20 июля 2017 года; апелляционное постановление №22к-3500/17 от 4 сентября 2017 г.)
Аналогичное нарушение допущено судьёй Ворошиловского районного суда г.Волгограда Никитиной Е.А. при рассмотрении жалобы обвиняемого С., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, на постановление следователя СЧ по РОПД СУ УМВД России по г.Волгограду Е. от 7 апреля 2017 года.
(постановление судьи от 23 июня 2017 года; апелляционное постановление №22к-3196/2017 от 16 августа 2017 года)
Оспариваемое заявителем постановление следователя на данной стадии не может рассматриваться в порядке ст. 125 УПК РФ.
По постановлению Ленинского районного суда Волгоградской области от 5 июля 2017 года жалоба М. в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление следователя СО ОМВД России по Ленинскому району Волгоградской области Т. от 19 июня 2017 года оставлена без удовлетворения.
Как усматривалось из материалов дела М. обратился в суд с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ на постановление следователя СО ОМВД России по Ленинскому району Волгоградской области Т. от 19 июня 2017 года об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката Н. о признании заключения эксперта от 16 мая 2017 года недопустимым доказательством, полагая, что его жалоба подлежит рассмотрению судом в порядке, установленном ст. 125 УПК РФ.
Однако жалоба не подлежит рассмотрению в порядке ст. 125 УПК РФ, поскольку проверка законности и обоснованности оспариваемого постановления относится к исключительной компетенции суда, рассматривающего уголовное дело по существу.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление по жалобе М. отменил, производство по делу прекратил.
(№22к-3417/2017 от 30 августа 2017 года
СудьяБирюков А.В.)
Выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного заседания.
По постановлению судьи Центрального районного суда г.Волгограда от 5 мая 2017 года жалоба Г., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ, удовлетворена. Признано незаконным бездействие старшего следователя СО-4 СУ УМВД России г.Волгограду ст.лейтенанта юстиции Н., выразившееся в ненаправлении заявителю в установленный срок постановления об отказе в удовлетворении ходатайства.
Судья, удовлетворяя жалобу, указала, что подтверждений своевременного направления постановления об отказе в удовлетворении ходатайства от 27 марта 2017 года заявителю в установленный срок, следователем суду не представлено.
Вместе с тем, заявитель Г. в свой жалобе просил признать незаконным бездействие старшего следователя СО-4 СУ УМВД России по г.Волгограду Н., выразившееся в не направлении ответа на ходатайство от 21 марта 2017 года о проведении допроса заявителя в качестве свидетеля, а затем о признании его потерпевшим по уголовному делу, о признании незаконным срока направления ответа на ходатайство в период с 24 марта 2017 года по 4 апреля 2017 года и обязать устранить допущенные нарушения.
Таким образом, судья удовлетворила требования, которые не были указаны в жалобе, а выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, жалобу представителя заявителя К. - Г. о признании незаконным бездействия ст.следователя СО-4 СУ УМВД России по г.Волгограду Н., оставил без удовлетворения.
(№22к-3391/2017 от 29 августа 2017 г.
судья Мизякина М.Н.)
Отказывая в принятии жалобы, поданной в порядке ст.125 УПК РФ, судья не принял во внимание все изложенные в ней доводы.
По постановлению судьи Центрального районного суда г.Волгограда от 21 июня 2017 года в принятии жалобы генерального директора ООО «Г» Г., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, отказано.
Судьей первой инстанции оставлено без внимания, что в жалобе заявителя указаны требования о признании действий следователя Е. при проведении доследственной проверки 9 июня 2017 года незаконными и нарушающими законные права, которые могут быть предметом жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ.
Вместе с тем, жалоба не содержала необходимых сведений, что препятствует ее рассмотрению судом, поскольку в резолютивной части жалобы не указано, какие конкретно действия следователя Е. при проведении доследственной проверки суд должен признать незаконными и нарушающими законные интересы заявителя.
Кроме того, из представленных в суд документов следовало, что жалоба в порядке ст. 125 УПК РФ и приложенные к ней документы, поданные в электронном виде от имени генерального директора ООО «Г» Г., подписаны простой электронной подписью представителем ООО «Г» К. При этом доверенность на К., также поданная в электронном виде, не подписана усиленной квалифицированной электронной подписью представляемого лица.
Однако указанные обстоятельства являются основанием для возвращения жалобы, а не для отказа в ее принятии.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление об отказе в принятии жалобы генерального директора ООО «Г» Г., поданной в порядке ст. 125 УПК РФ, изменил: жалобу генерального директора ООО «Г» Г. в порядке ст. 125 УПК РФ возвратил заявителю для устранения недостатков.
(№22к-3153/2017 от 15 августа 207 года
Судья Федоренко В.А.)
Выводы суда не были основаны на материалах процессуальной проверки.
По постановлению Дзержинского районного суда г. Волгограда от 9 июня 2017 года жалоба заявителя М., поданная в порядке ст. 125 УПК РФ, на незаконное бездействие должностных лиц отдела полиции № 3 УМВД России по г. Волгограду, оставлена без удовлетворения.
Судом первой инстанции не были истребованы и, соответственно, исследованы, материалы проведённой в порядке ст. ст. 144 - 145 УПК РФ проверки, свидетельствующие о наличии либо отсутствии достаточных данных, указывающих на признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст. 306 УК РФ в отношении В. по заявлению М.
При таких обстоятельствах, доводы жалобы заявителя - адвоката М., о признании незаконным бездействия должностных лиц ОП № 3 УМВД России по г. Волгограду о возбуждении уголовного дела по ч. 1 ст. 306 УК РФ в отношении В. фактически судом рассмотрены не были.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал направил в тот же суд, в ином составе, со стадии принятия жалобы к рассмотрению.
(№22к-3235/17 от 18 августа 2017 г.
Судья Овечкина Н.Е.)
По смыслу закона право обжалования постановления прокурора об отказе в возбуждении производства по делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств реализуется в порядке статьи 125 УПК РФ
По постановлению судьи Котовского районного суда Волгоградской области от 21 марта 2017 года в принятии жалобы К. в порядке ст. 125 УПК РФ на решение прокурора об отсутствии оснований для постановки вопроса о принятии мер прокурорского реагирования - отказано.
Как следовало из обжалуемого судебного решения и материалов дела, отказывая в принятии жалобы К., суд мотивировал своё решение тем, что по уголовному делу в отношении заявителя постановлен вступивший в законную силу обвинительный приговор, который подлежит обжалованию в порядке, предусмотренном главой 48 УПК РФ.
Вместе с тем в соответствии с положениями ч. 1 ст. 125 УПК РФ постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.
В соответствии с п. 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года N1 "О практике рассмотрения судами жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ" жалоба на постановление прокурора об отказе в возбуждении производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств подлежит рассмотрению в порядке, предусмотренном ст. 125 УПК РФ.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал направил на новое судебное рассмотрение в тот же суд.
(№22к-2339/17 от 16 июня 2017 г.
Судья Аржанников И.В.)
В соответствии с ч. 4 ст. 115 УПК РФ арест не может быть наложен на имущество, на которое в соответствии с ГПК РФ не может быть обращено взыскание.
По постановлению Центрального районного суда г. Волгограда от 12 июля 2017 года ходатайство старшего следователя следственного отдела по Центральному району г. Волгограда СУ СК РФ по Волгоградской области Н. о наложении ареста на имущество удовлетворено и разрешено наложить арест на имущество подозреваемой Б.
Разрешая ходатайство следователя, судья в постановлении указал, что из единого государственного реестра недвижимости о правах отдельного лица на имевшиеся (имеющиеся) у него объекты недвижимости от 17 марта 2017 года у Б. имеется в собственности жилое помещение площадью 61.1 кв.м.
Налагая арест на вышеуказанное имущество, судья указал, что согласно протоколу допроса Б., она фактически проживает по другому адресу, отличному от адреса, где зарегистрировано указанное жилое помещение.
Вместе с тем из указанного протокола допроса следует, что Б. проживает по указанному адресу временно и недвижимого и движимого имущества у нее в собственности не имеется.
Согласно отметки в паспорте Б. зарегистрирована с 2004г. в жилом помещении, на долю в котором судом разрешено наложение ареста.
Между тем судьей не проверено, является ли это жилое помещение единственным пригодным для постоянного проживания Б. и членов её семьи.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал направил на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда.
(№22к-3522/2017 от 7 сентября 2017 года
Судья Григорьев И.Б.)
Частью 1 статьи 115 УПК РФ предусмотрено, что для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, взыскания штрафа, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, следователь с согласия руководителя следственного органа возбуждает перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия.
По постановлению судьи Центрального районного суда г.Волгограда от 15 июня 2017 года следователю по ОВД третьего отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Волгоградской области Б. разрешено наложить арест на имущество, принадлежащее и находящееся в собственности подозреваемой П., состоящий в запрете собственнику распоряжаться указанным имуществом.
Согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости о правах отдельного лица на имевшиеся (имеющиеся) у него объекты недвижимости от 29 мая 2017 года, на которую суд сослался в постановлении, право собственности П. на земельный участок прекращено 2 ноября 2016 года; право собственности на жилой дом прекращено 2 ноября 2016 года; а право собственности на квартиру прекращено 17 июня 2010 года.
Таким образом, право собственности на вышеуказанное недвижимое имущество было прекращено у П. до возбуждения уголовного дела и до обращения следователя в суд с ходатайством, обстоятельств, свидетельствующих о том, что данное имущество было получено в результате преступных действий П., из представленных материалов не усматривается, и следователь об этом в постановлении не указал,
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление отменил, в удовлетворении ходатайства следователя по ОВД третьего отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Волгоградской области Б. о наложении ареста на данное имущество отказал.
(№22к-3079/2017 от 8 августа 2017 года
Судья Гусева Е.В.)
Выводы суда о наложении ареста на имущество не мотивированы и не подтверждаются доказательствами.
По постановлению судьи Центрального районного суда г.Волгограда от 25 января 2017 года следователю по ОВД второго отдела по расследованию особо важных дел (о преступлениях против государственной власти и в сфере экономики) СУ СК РФ по Волгоградской области Г. разрешено наложить арест на принадлежащие на праве собственности К. объекты.
Удовлетворяя ходатайство следователя, судья не привел в постановлении мотивы принятого решения.
Кроме того, указав в резолютивной части постановления о том, что объекты недвижимости, на которые следователю разрешено наложить арест, принадлежат на праве собственности К., доказательств в обоснование данного вывода судья в постановлении не привел.
Из протокола судебного заседания следует, что судьей исследовались сведения об объектах недвижимого имущества, принадлежащих К., представленные следователем. Вместе с тем, судьей оставлено без внимания, что Выписка из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним о правах отдельного лица на имеющиеся у него объекты недвижимого имущества надлежащим образом не заверена, частично не читаема, датирована 19 октября 2016 года, то есть за два месяца до принятия судьей решения.
Принадлежность недвижимого имущества обвиняемой К. в период рассмотрения ходатайства следователя судьей не проверялась, а также не проверялось наличие обстоятельств, указанных в ч.4 ст. 115 УПК РФ, в соответствии с которым не может быть наложен арест на имущество.
В суд апелляционной инстанции заинтересованным лицом К. представлены копии Выписок из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, копии договоров дарения, купли-продажи, карточки учета транспортного средства, копии справки о составе семьи и выписки карточки учета собственника жилого помещения, которые не были предметом проверки и оценки в суде первой инстанции при рассмотрении ходатайства следователя. Между тем, они могли существенно повлиять на выводы суда о принадлежности имущества, о наложении ареста на которое ходатайствовал следователь, а также о наличии оснований для наложения ареста.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление отменил, материал передал на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе суда.
(№22к-2965/17 от 25 июля 2017 года
Судья Федоренко В.А.)
Отсутствие сведений об извещении обвиняемой и ее защитника о времени и месте рассмотрения ходатайства следователя повлекло отмену постановления судьи Центрального районного суда г.Волгограда от 2 июня 2017 года, которым удовлетворено ходатайство следователя СО-4 СУ УМВД России по г. Волгограду Т. об установлении срока ознакомления с материалами уголовного дела.
По постановлению судьи Центрального районного суда г.Волгограда от 2 июня 2017 года ходатайство следователя СО-4 СУ УМВД России по г. Волгограду Т. удовлетворено, установлен срок ознакомления с материалами уголовного дела обвиняемой по ч.4 ст.159 УК РФ К., а также её защитника – адвоката С. - до 5 июня 2017 года.
Как следовало из представленных материалов, 31 мая 2017 года в 17 часов 55 минут в Центральный районный суд г. Волгограда поступило постановление следователя о возбуждении перед судом ходатайства об ограничении сроков ознакомления обвиняемой К. и её защитника с материалами уголовного дела. Судебное заседание было назначено на 15.00 часов 1 июня 2017 года.
1 июня 2017 года судебное заседание было отложено в связи с неявкой обвиняемой К. и её защитника – адвоката С.
2 июня 2017 года в судебное заседание вновь не явились адвокат С. и обвиняемая К. Однако вопрос о возможности рассмотрения ходатайства следователя в их отсутствие на обсуждение участников процесса не ставился и решение об этом судьей не принималось.
В постановлении, принятом по результатам разрешения ходатайства следователя, судья указал, что обвиняемая К. и её защитник надлежащим образом извещены о дате и времени судебного заседания. Однако данный вывод судьи не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, поскольку такие сведения в материалах дела отсутствуют. Напротив, из представленных материалов следовало, что известить по телефону обвиняемую К. и адвоката С. не удалось, иным способом они не извещались.
По этим основаниям суд апелляционной инстанции постановление об установлении обвиняемой К. и ее защитнику – адвокату С. срока ознакомления с материалами уголовного дела отменил, материал передал на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.
(№22-2919/2017 от 25 июля 2017 года
Судья Мизякина М.Н.)
Суд первой инстанции неправильно применил закон при рассмотрении исковых требований потерпевших о компенсации морального вреда.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 05 июля 2017 года отменен приговор Суровикинского районного суда Волгоградской области от 24 июля 2014 года в отношении Ч., И., М. в части солидарного взыскания компенсации морального вреда в пользу потерпевших К. - в размере 300000 рублей и в пользу Е. -в размере 50000 рублей, и дело в данной части передано на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Согласно приговору Ч., М., И. признаны виновными в разбое, то есть нападении в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, группой лиц по предварительному сговору с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище.
Потерпевшие К. и Е. в ходе судебного разбирательства заявили о возмещении морального вреда.
Суд постановил взыскать в солидарном порядке с осужденных И., М. и Ч. компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб. - в пользу потерпевшего К. и 50000 руб. - в пользу потерпевшего Е.
Между тем, согласно ст.151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
В соответствии со ст.1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда должен зависеть от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств при соблюдении требований разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, а также индивидуальных особенностей потерпевшего.
Исходя из правовой позиции Верховного Суда РФ, содержащейся в п.24 постановления Пленума от 29 июня 2010 года №17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», в случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке.
Принимая решение о солидарной ответственности осужденных за причинение морального вреда, суд не учел, что такой порядок предусмотрен ст.1080 ГК РФ только при ответственности за совместно причиненный материальный вред.
С учетом вышеприведенной нормы гражданского законодательства президиум пришел к выводу о незаконности и необоснованности приговора суда в части взыскания с осужденных Ч., И. и М. в пользу потерпевших компенсации морального вреда в солидарном порядке.
(№44у-80/2017 судья Беляевскова Е.В.)
Признание вины в совершении преступлений не влечёт безусловное удовлетворение исковых требований в полном объеме, если это противоречит требованиям ГК РФ.
Постановлением президиума Волгоградского областного суда от 27 сентября 2017 года отменен приговор Городищенского районного суда Волгоградской области от 08 июня 2016 года в отношении П. в части разрешения гражданского иска в пользу потерпевшей К. и в части разрешения вопроса о компенсации морального вреда в пользу потерпевшего Г., уголовное дело в данной части передано на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Президиум установил, что суд неправильно разрешил исковые требования потерпевших.
Из материалов уголовного дела усматривается, что потерпевшие по данному уголовному делу Г. и К. подали исковые заявления, в которых просили взыскать с П. материальный ущерб и компенсацию морального вреда.
В судебном заседании П., признав вину в совершенных преступлениях, признал и суммы исков, поданных потерпевшими.
Вместе с тем, признание вины в совершении преступлений не влечёт безусловное удовлетворение исковых требований в полном объеме, если это противоречит требованиям ГК РФ.
Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В соответствии с п.2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Кроме того, согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в постановлении от 05 декабря 2006 года №60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел» - если по уголовному делу, рассматриваемому в особом порядке, предъявлен гражданский иск, то при наличии соответствующих оснований он может быть оставлен без удовлетворения, производство по нему прекращено, в его удовлетворении может быть отказано либо по иску принято решение о передаче его на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, если это не повлечет изменения фактических обстоятельств дела.
Взыскивая с осужденного П. в пользу потерпевших К. и Г. компенсацию морального вреда, суд не учел указанные положения закона и правовую позицию Верховного Суда Российской Федерации, не обосновал какие нравственные или физические страдания или иные нематериальные блага были затронуты действиями осужденного, который действовал, как установлено судом, тайно при похищении имущества граждан.
Поскольку при рассмотрении исковых требований потерпевших К. и Г. требовалось выяснение обстоятельств, касающихся причинения им морального вреда, а по иску К. – еще и установления суммы материального ущерба, то разрешение этих исков в рамках уголовного дела президиум счел ошибочным.
(№44у-123/2017 судья Болуров А.Б.)
Вопреки требованиям п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ суд первой инстанции не дал оценки обстоятельствам, свидетельствующим о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления.
По постановлению Быковского районного суда Волгоградской области от 27 июля 2017 года уголовное дело в отношении Н., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.176 УК РФ, прекращено в связи с истечением сроков давности, на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ, п. «б» ч.1 ст.78 УК РФ.
Как следовало из обвинительного заключения, Н., являясь руководителем и единственным учредителем предприятия, предоставляя недостоверные сведения в кредитную организацию, незаконно получил заемные средства в период времени с 15 апреля 2011 года по 24 июня 2011 года в АО «Р» в общей сумме 198 636 280 рублей. Из указанной суммы денежных средств Н. в погашение основного долга в пользу АО «Р» в период с 10 августа 2011 года по 6 августа 2012 года выплачено 14 494 759,04 рубля. В остальной части Н. обязательства перед банком по возврату кредитов не выполнил, причинив тем самым АО «Р» крупный ущерб на общую сумму 184 141 520,96 рублей.
Доводы представителя потерпевшего относительно квалификации действий Н. как хищения заемных у банка денежных средств путем мошенничества должным образом судом не проверены, ходатайства об истребовании доказательств, подтверждающих позицию потерпевшей стороны, необоснованно судом оставлены без удовлетворения.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции постановление отменил. Уголовное дело в отношении Н. возвратил прокурору Волгоградской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.
(№22-3719/2017 от 22 сентября 2017 года
Судья Демьянова С.Н.)
Приведённый анализ кассационно-апелляционной практики судебной коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда свидетельствует о том, что в целом по области количество допускаемых ошибок не уменьшается.
Несмотря на регулярную публикацию решений по конкретным уголовным делам, направление в районные (городские) суды обзоров судебной практики, проведение семинарских занятий с судьями, многие приведённые в обзоре ошибки систематически повторяются.
Председателям городских, районных судов необходимо повысить эффективность работы по ознакомлению судей с постановлениями Пленума Верховного Суда РФ, опубликованной судебной практикой Верховного Суда РФ, а также Волгоградского областного суда с целью учёта её в правоприменительной деятельности.
Судебная коллегия по уголовным делам
Волгоградского областного суда
